– Ты принес еще одно несчастье в мои дом?
– Она ненадолго остается у тебя, – пообещал монах, и Гарибонд усмехнулся и покачал головой.
Выражение его лица на мгновение вернуло Динарда к давним временам набегов на огороды.
– Если здесь появятся люди лорда, Каллен отправится в погреб, – предупредил Гарибонд.
– Бережно, я надеюсь?
– Быстро.
Динард молча улыбнулся, зная доброе сердце своего друга.
Теплое летнее солнце освещало путь Динарда и Сен Ви вдоль новой дороги в Прайдтаун. Повсюду суетились рабочие и солдаты; некоторые изучали запутанные следы на поляне, другие осматривали ветку дерева, на которой висела умирающая Каллен.
– Похоже, они собирались весь день здесь работать, – заметил Динард, как только они с Сен Ви отошли достаточно далеко, чтобы никто не мог его услышать.
По разговорам солдат он понял, что после схватки поври возвращались за телами своих соплеменников. Но следы боя были отчетливо видны на земле и служили темой для нескончаемых пересудов озадаченных крестьян.
– Ты готова встретиться с ними? – шепотом спросил Динард.
Он не мог удержаться от усмешки каждый раз, когда смотрел на свою жену, одетую в традиционную для женщин Хонсе шерстяную рубаху. Одежда была вполне обычной для этих мест, но вот Сен Ви в ней никак не могла сойти за местную жительницу.
Уроженка Бехрена подняла лицо, и его обычное уверенное выражение без слов сказало Динарду все, что он хотел знать. Монах взял ее за руку, и они вышли на открытое пространство неподалеку от места вчерашнего сражения.
Почти сразу же их остановили окрики «Стоять!», а подбежавшие солдаты на ходу выхватили короткие мечи. Стражники настороженно окружили двух путников.
– Не тревожьтесь, солдаты лорда Прайда, я житель вашего города и возвращаюсь в свой храм, – сказал им Динард.
– Да это же Бран Динард, – воскликнул один из работников, и остальные люди отозвались приветственными возгласами.
– Ты прав, – подтвердил монах. – Моя миссия подошла к концу, и теперь я возвращаюсь в Прайд.
– Я тебя не знаю, – сказал ближайший к нему солдат, крупный мужчина с узловатыми мускулами и широкой грудью.
Несмотря на внешность закаленного в боях ветерана, он, как показалось Динарду, был не старше двадцати лет, а скорее всего, ему было лет шестнадцать.
– Я монах прайдского храма, – объяснил Ди-нард. – А когда я отправился в путешествие, ты был еще мальчиком.
– Это тот самый монах, – кивнул один из стражников, вернул меч в ножны и подошел поближе.
