– Да. Офицер привез мне письмо, которое ты держишь в руках. Его нашли у человека, попавшего в Лондоне под автобус. Офицер сказал, что это случилось два дня назад. Несчастный умер, не приходя в сознание, в больнице Святого Томаса. В полиции хотят опознать его, а потому посчитали, что, если я расскажу им о содержании письма, это поможет делу. А я сразу узнал и конверт, и шрифт, посему догадался, что там внутри.
– И как вы отделались от полиции?
– Пришлось, увы, солгать. Я заявил, что это анонимка без обратного адреса о статье, которую я напечатал в одном из журналов.
– Но неужели офицер не захотел заглянуть в письмо сам?
– Захотел, однако я сказал, что это личное письмо и опознанию не поможет. А настаивать он был не вправе.
– О погибшем он что-нибудь говорил? – спросил Джордж, вставая и подходя к окну.
– Сказал, что тому было за шестьдесят. У него нашли еще три письма, но полицейский утаил, кому они адресованы. Заметил лишь, что у бедняги обнаружили только одну в полном смысле слова личную вещь – нечто вроде визитки с напечатанным на ней словом «Бьянери» и подписанной внизу чернилами шестеркой.
– Это вам о чем-нибудь говорит?
– Нет. Но главное в другом. И хватит обстреливать меня вопросами, Джордж, ты мешаешь мне добраться до сути. Этот человек шантажировал меня. А теперь я свободен. Ты даже не представляешь, как мне хорошо!
– А вы даже не представляете, как бы мне хотелось добраться до вымогателя раньше автобуса. Эта скотина отделалась, по-моему, слишком легко.
– Джордж, сядь. И будь добр, послушай меня. Я расскажу тебе все, а потом попрошу кое-что для меня сделать.
Джордж послушно опустился на стул и сказал:
– Хорошо, сэр. Начинайте. А я постараюсь держать себя в руках.
– Когда я был совсем молодым – только что закончил университет, – заговорил профессор, – я приболел и поехал отдохнуть в Брайтон к незамужней тетке. Там я сошелся с официанткой из ресторана «У Морелли». Звали ее Джейн Барнз. То был мой первый любовный роман, и я, как говорится, потерял голову. Джейн забеременела, я вызвался жениться на ней. Но она была очень рассудительна и сказала, что наш брак обречен. Тогда мой отец заплатил ей некоторую сумму, и она вышла замуж за земляка-автомеханика, который согласился усыновить ее будущего ребенка. О том, кто его настоящий отец, знали только Джейн, ее муж и я – не считая, конечно, моих отца и тетки. Через несколько лет я женился на Люси. Ты знаешь, какая это славная женщина. Я ничего ей не рассказал. Может быть, и напрасно. А в тридцать девятом, через два года после нашей свадьбы, я получил от Скорпиона первое письмо. Он требовал двести фунтов или грозился сообщить о моих грехах Люси, да еще обещал пустить о них слух по всему Оксфорду.
