Головорезы между тем поняли, что сделала Нефар, и двинулись к нам, яростно вопя, взбаламутив по дороге водоем и вспоров ножами шатер. Подобно вою ветра звучали их голоса.
– Шлюха! Ты осквернила тело моего брата!
На Нефар с ножом бросился краснолицый человек, с губ которого капали слюна и вино, и в то же мгновение с быстротой молнии вперед устремился вожак. Горло краснолицего внезапно обратилось в ухмыляющийся красный рот, и тот вдруг пошатнулся и упал на одно колено. Голова его как бы в нерешительности покачалась на обрубке шеи, на одно крошечное мгновение замерла у левого плеча. Потом он упал вперед, выбросив на песок фонтан крови. Голова, откатившись на пару шагов, остановилась.
Приподняв подол туники, Нефар подалась назад от разлившейся у нее на пути кровавой реки. Щербатый вожак, осклабившись, угрожающе приблизился к ней, поднеся к ее волосам чумазый кулак.
– Его манеры оставляли желать лучшего, – сказал он, – Я тебе понравлюсь больше, обещаю.
Нефар отшатнулась и плюнула ему в лицо.
Бандит рассмеялся и утер слюну.
– Вижу, придется заняться твоим приручением, чтобы ты смогла отправиться в путешествие в нашей компании. Я, пожалуй, позволю моим молодцам объездить тебя, а сам позабавлюсь с двумя твоими мальчишками. И между делом позабочусь о том, чтобы ты успела на это посмотреть.
Я рванулся к Нефар, но тут же был крепко схвачен за волосы: голова моя дернулась назад, я с трудом сдержал вопль. У моего горла возник нож. Краем глаза я заметил, что Акан находится в таком же положении.
Я мог бы вызвать прилив сверхчеловеческой мощи и швырнуть моего обидчика на землю. Я мог бы одним взглядом расплавить лезвие ножа; я мог бы исторгнуть молнию из кончиков пальцев; я мог бы сымитировать звук от походки хищного кота или форму чудовищной змеи, чтобы заставить разбойников скрыться в ночи. Я мог выбирать из дюжины способов – лучший. И действительно, большинство из них в тот момент пронеслись в моей голове, в беспорядке перемешиваясь друг с другом. Горло мне сжало от тоски: я понял, что магия, которая была для меня столь же естественной, как восход и закат солнца, ускользает из моих рук. Мне не удавалось сосредоточиться, не удавалось вспомнить ни одного заклинания. С каждой новой неудачной попыткой я начинал паниковать, и чем дальше, тем сильнее. Ноздри забивал запах горящей плоти, вопли умирающих звучали в унисон с грохотом сердца, я задыхался. Я думал, что взорвусь от разраставшегося внутри меня ужаса.