Когда зазвонил телефон, Анна еще держала рисунки в руках.
– Да, я передала ему, где ты станешь его дожидаться. – Она помолчала, послушав, что сказал ей голос в трубке, и ответила: – Я сделала все, что могла.
За матовым дверным стеклом появился силуэт Вашека. Мальчик прижал ухо к щели, потом нажал на ручку двери и теперь уже хорошо слышал голос матери:
– Это зависит от тебя. Не сомневаюсь, ты своего добьешься.
Анна положила трубку на рычаг и только потом заметила Вашека.
– Иду полоскать! – выкрикнул пойманный с поличным Коломбо и босиком помчался в кухню. Налил из кувшина ромашковый настой.
– Знаешь, а ты чудак, Вашек! Такие красивые рисунки. Почему ты их порвал?
– Я уже НИКОГДА не стану альпинистом!
Что может с уверенностью сказать о себе тридцатитрехлетний мужчина? Если он человек искренний, то, не кривя душой, признается себе, что представления, с которыми он вступал в жизнь, пока не имели ничего общего с действительностью. Некоторые мужчины считают, что слишком много испытали, другие полагают, что все уже прозевали. Любош не принадлежал ни к тем, ни к другим. Жил одним днем и не привык вести сам с собой мудреные диалоги о жизни. Он никогда не надеялся получить от нее больше, чем имел или же мог иметь. Никогда не полагался на случай, но нельзя сказать, чтоб и недооценивал. Пока что все они, эти случайности, касались других. Лавина. Метель. Мгла и лед. Сколько раз сам он рисковал, спасая других? Об этом Любош не задумывался. Зато знал наверняка, что если после падения альпинист сразу же не начнет восхождения, он никогда не вернется в горы.
Ну а этот случай относился к тем, о которых ему раньше слышать не доводилось. Хотя, пожалуй, Любош был не единственный из отцов, кто не подозревал о существовании своего ребенка. Но также и не единственный, кто ждал в этот час свидания с сыном. Уж в этом он был вполне уверен.
Любош пришел задолго до трех. С облегчением убедился, что тут спокойно; школяры не любили играть в парке перед школой, где их каждую минуту могли уличить в озорстве.
Два сросшихся клена затеняли лавочку, где устроился Любош.
Он положил рядом спортивную сумку, вытащил газету и решил набраться терпения. Всю первую половину дня пришлось провести в Спорткомитете. Отъезд на Маттерхорн состоится в пятницу утром. Не дозвонившись на работу, он послал Громадке телеграмму, что в четверг вечером ждет ребят в Праге. Все паспорта у него были при себе. Отправившись с утра в австрийское посольство, чтобы оформить визы, Любош увидел играющих там мальчишек, и его осенила одна идея. К нему сразу вернулось хорошее настроение, и теперь он то и дело поглядывал на сумку, в порядке ли «сюрприз», совершенно уверенный в том, что успех ему обеспечен.
