– Ладно, я приду.
Уоррен опять потрепал его по плечу.
– Спасибо.
После ухода брата Джереми опустился на стул и закрыл лицо руками, оперевшись локтями на стол.
Как мог он допустить, чтобы так случилось? Как он мог так поступить с Уорреном? Как мог он так поступить с Сарой?
Эдди Райдер отряхнула передник, оглядев с удовлетворением помещение хоумстедской общинной церкви. Уилл и Престон, ее муж и семнадцатилетний сын, сдвинули скамьи с центра комнаты и расставили их вдоль стен. Там, где обычно стоит кафедра проповедника, высился длинный стол, покрытый праздничной красной скатертью, а посредине стола поставили огромную хрустальную миску для пунша. Чуть позже стол будет завален всевозможной снедью, а миска наполнена искристым пуншем.
– Мама, – раздался голос ее дочери Ларк, – где ты хочешь, чтобы Янси поставил дерево?
Эдди повернулась. У дверей стояла ее старшая дочь Ларк и качала на руках маленького внука Эдди. При виде их сердце Эдди запело.
– Я думаю, здесь, – сказала она, отвечая на вопрос Ларк. Она показала на самый дальний от печи угол комнаты позади стола.
Почти в тот же момент ее зять втащил красивую сосну, еще обсыпанную нерастаявшим снегом. Помещение церкви немедленно наполнилось сильным запахом хвои.
– Спасибо, Янси. – Эдди наблюдала за тем, как он устанавливал дерево там, где она ему показала. – Ты выбрал такое чудесное дерево.
– Это не такое уж трудное дело, когда у тебя под рукой их целый лес, совсем рядом с домом. И, кроме того, мне помогала Кати. – Он оглянулся на свою шестилетнюю дочку. – Ведь это ты выбрала дерево, сладкая моя?
Кати кивнула. Улыбнувшись, она показала, что у нее нет двух передних зубов.
– Да, это я его выбрала.
– Поможешь мне украсить его, Кати?
Эдди взяла ящик с бархатными бантиками и позвала на помощь младшую дочь:
– Наоми, ты мне тоже нужна. Мы опаздываем. Скоро уже начнет собираться народ.
Через пятнадцать минут Янси позвал своих ребят и пошел с ними в гостиницу, чтобы приготовиться к рождественскому празднику. Уилл с Престоном и Наоми ждали у дверей, пока Эдди в последний раз обвела комнату взглядом.
– Нам нужно поторапливаться, Эдди, – напомнил ей муж.
– Знаю, – ответила она, но продолжала оглядывать комнату.
Уилл подошел к ней и обнял сзади.
– Я только что подумала, – тихо объяснила она, – сколько же лет мы украшаем церковь для праздника. В тот первый год Престон только еще начинал ходить. Помнишь? – Она обернулась к мужу. Виски Уилла засеребрились, но он все еще был, по мнению Эдди, самым красивым мужчиной в городе. Даже после восемнадцати лет замужества она не переставала удивляться тому, что он остановил свой выбор на ней, хотя мог выбрать себе жену намного красивее Эдди Шервуд, старой девы, учительницы из Коннектикута.
