Джереми поднялся по стула и подождал, пока она, поставив поднос на низкий столик возле дивана, села, затем сел снова.
– Вам с сахаром или со сливками?
– Нет, спасибо. Просто черный.
Она протянула ему фарфоровую чашку с блюдцем. Когда он брал их у нее, их пальцы на мгновение соприкоснулись. Сара вновь почувствовала легкое головокружение. Она быстро отдернула руку, потом уставилась в свою чашку и добавила в свой кофе сахар и сливки.
– Мой брат только вчера вернулся домой, а теперь и вы здесь, мистер Уэсли, – сказала она, чтобы прервать молчание. – Вы прибыли одним поездом и даже не знали об этом. Удивительное совпадение, не правда ли?
Никакого ответа.
– Мне кажется, что, раз мы скоро станем родственниками, мне следовало бы называть вас Джереми. Вы не возражаете?
Он вопросительно посмотрел на нее.
– Вы не хотите, чтобы я вас так называла? – спросила она разочарованно.
– Боюсь, что я не понимаю, мисс Мак-Лиод...
– Как! Уоррен вам ничего не сказал?! Джереми покачал головой.
– Уоррен и я помолвлены. Я думала, вы знаете...
Невеста его брата была утонченно красива. В ее небесно-голубых глазах отражалась такая явная невинность, что Джереми почувствовал себя старым и измученным. Он вспомнил, как она встречала молодого человека – своего брата, она сказала, – на железнодорожной станции. Он припомнил ее взгляд, полный чистой радости, и то тепло, которым ее чувство счастья озарило все вокруг.
Уоррену повезло.
– Примете мои поздравления, мисс Мак-Лиод, – сказал он.
– Пожалуйста, называйте меня Сара. – Она поставила свою чашку на стол и наклонилась вперед. Глаза ее возбужденно блестели. – Я всегда мечтала о путешествиях. Это должно быть замечательно – видеть разные места, встречать разных людей. Я всю жизнь хотела поехать в Филадельфию и Нью-Йорк, Лондон и Париж. – Она задумчиво вздохнула. – Вас не очень затруднит рассказать мне, где вы побывали? Пожалуйста, расскажите.
– Да мне в общем не о чем рассказывать.
– О, наверняка есть о чем...
Хлопнула парадная дверь, и в гостиную вошли Хэнк Мак-Лиод и молодой человек, помешав Саре договорить.
Джереми поднялся со стула, довольный тем, что ему удалось избежать резкости. А ему пришлось бы быть резким... Он не хотел говорить ни о себе, ни о своем прошлом. Тем более с невестой своего брата. Он не хотел рассказывать, где он был, что видел и что делал. Может быть, потому, что он слишком много видел и пережил.
К тому же он вовсе не собирался выводить из заблуждения мисс Сару Мак-Лиод, опровергая ее романтические представления о мире за пределами Хоумстеда. Было очевидно, что голова этой девушки полна иллюзий.
