Я считаю, именно поэтому он был так требователен к нам, особенно ко мне, как к старшему. Каждый раз, когда я не оправдывал его надежд, каждый раз, когда он видел, что я делаю что-нибудь незрело, или (что еще хуже) во вред себе, он набрасывался на меня. И в начале моего предпоследнего курса, когда я играл в университетской команде Монтини, он критиковал меня за каждую мою игру.
Я помню одну игру, в которой я должен был оторваться и отобрать мяч. Когда мы дошли до боковой линии, парень уже лежал, поэтому я бросился назад, к линии схватки. Отец отдернул меня в сторону. "Эй, что ты делаешь? Беги отсюда и достань того парня".
"Но папа, он же уже лежит".
"Меня это не волнует. Я хочу, чтобы эти ребята знали, что ты здесь и настроен серьезно".
В тот момент на футбольном поле он думал, что я купился на этот стиль жизни преуспевающей Америки, в которой мы все пожимаем руки и ведем себя как лучшие друзья, пытаясь вонзить друг другу нож в спину. Чтобы выжить, ты должен быть жестким. Ты должен быть наготове. Ты никогда не должен позволять кому-либо думать, что ты слабый. Ты всегда соперник.
Отцу было трудно приспособиться к пригородной жизни после Левенворта. Первую работу после условного освобождения ему дал человек, которого мы встретили на озере Женева. Он нанял отца обходить бакалейные магазины и устанавливать рекламные щиты. Отец выполнял эту работу три или четыре месяца, регулярно посещая своего офицера по условному освобождению, стараясь все делать по инструкции.
Но при всей благодарности отца за эту работу он ненавидел ее каждую минуту. Я думаю, его беспокоило, что мама, работая юридическим секретарем, зарабатывала больше него. Что было важнее, отец, требовавший к себе уважения, ненавидел, как менеджеры магазинов обращались к нему, когда он устанавливал рекламные щиты. Они тыкали в него пальцем и орали: "Эй, ты. Ты не можешь ставить это здесь". Все это время отец молчал, пытаясь сохранить работу как можно дольше. Наконец, очередной менеджер магазина, потрясавший пальцем у отцовского лица, переполнил чашу терпения. Этот парень начал оплевывать отца ни за что. Отец уложил его одним ударом и закончил свою работу.
Он взял грузовик и позвонил своим друзьям из индустрии грузоперевозок, то есть людям, которые, как и он когда-то были водителями, а теперь бизнес-агентами. Он заключил сделку с компанией дальних автомобильных грузоперевозок на обслуживание ее городских работ в Чикаго. К тому времени я был на предпоследнем курсе средней школы, а отец снова сидел на водительском сидении.
