Ответ моего отца? Удар! Один удар, и парень оказался без сознания. "Еще кто-нибудь хочет поспорить со мной?"
С того дня в игре банковал отец.
Я часто задавался вопросом, что стало бы с моим отцом, если бы он имел возможность завершить свое образование в колледже. Смог бы он сделать карьеру, дающую обеспеченную жизнь и процветание? Пошел бы он прямой дорогой? Но судьба не дала моему отцу такой возможности. Он ушел из Техасского технического колледжа после года учебы, когда мой дед заболел. Отец вернулся домой и начал работать водителем грузовика.
Маленьким ребенком я еще застал то время, когда мы жили в старом квартале. С самых первых лет моей жизни отец стремился реализовать общеизвестную Американскую Мечту. Он хотел иметь дом в пригороде для своей жены и двоих сыновей. Когда дядя Норф, папин брат, переехал в Ломбард в Иллинойсе, мой отец поспешил последовать его примеру. Он купил дом за 23 000 долларов с первоначальным взносом 2 000 долларов наличными в новом районе, где нашими соседями были не только итальянцы, но и поляки, ирландцы и немцы. Наш дом был гордостью и радостью моего отца: три спальни и ранчо около дома с 2 200 квадратными футами земли. По сравнению с нашей старой квартирой это был замок.
Сначала мы были лишь одной из двух семей, проживающих в доме, но мой отец быстро сделал так, что дом стал нашим собственным. Для приходящих к Борселино вместо буквы «Б» на парадной двери у нас появился фасад из белого камня. Отец это сделал, чтобы на всей улице только у нас был дом, полностью построенный из белого кирпича. Этот дом – мечта моего отца, но ипотечный платеж почти $300 в месяц был слишком тяжел при его зарплате водителя грузовика $150 в неделю. Именно здесь появилось искушение. Водительский бизнес давал отцу доступ к товарам, которые можно было воровать и продавать. Первая операция принесла ему около $100 000; тогда он впервые почувствовал вкус больших денег. И отец сделал первый шаг вниз на пути в пропасть. После того, как он начал, обратной дороги уже не было.
Каждый день отец садился за руль грузовика. Он упорно трудился и любил свою семью. Если бы я и не сказал про отца ничего другого, эти слова я должен повторить еще раз. Он любил нас больше всего на свете, даже больше собственной жизни. Именно поэтому он взял на себя этот риск.
Достаточно рано я понял, мой отец не просто водитель грузовика. В начале 1960-х годов, когда всем хотелось иметь цветной телевизор, он у нас был – как и у старшего брата отца, дяди Норфа. Тоже самое было со стереосистемой или восьмиполосным магнитофоном. Эти небольшие атрибуты роскоши появлялись в нашем доме, но всегда без квитанций об оплате. Отец не затруднял себя объяснениями: "Это свалилось с грузовика".
