Интересно! Он же изо всех сил старался вести себя пристойно! Даже несмотря на то, какое нечеловеческое напряжение он при этом испытывал. Его тело – тело взрослого, опытного мужчины – реагировало на Сару Джонсон так, словно Марк Рэндалл был юнцом, в самом расцвете полового созревания забравшимся в женскую раздевалку.
Отец не должен был ее привозить. Неужели он не видит, какая она на самом деле? Какое впечатление производит на мужчин? Какую похоть разжигает в них?
Почему «в них»... Обадия не выглядит особенно возбужденным. Если быть честным до конца, то справиться с собственными гормонами не может только сам Марк, но в этом трудно обвинять Сару Джонсон. В конце концов, она не виновата, что родилась на свет такой красивой.
В глубочайшей задумчивости Марк без стука вошел в апартаменты своего отца. Остин, верный страж, встретил его с явным облегчением и даже – вот удивительно! – с радостью.
Вспомнив свой прошлый визит, Марк притормозил перед дверью в спальню, хотя Остин ни о чем его не предупреждал.
– Остин, а... миссис Джонсон? Она здесь?
– Нет, мистер Марк. Я ее не видел с самого обеда.
Марк облегченно вздохнул.
– Хорошо. А что отец?
– Ваш отец... Его состояние не изменилось.
– Что вы имеете в виду, Остин? Какое состояние?
На лице старого слуги выразилось явное смятение.
– Миссис Джонсон... Разве она не сказала вам? Ведь я...
Он умолк, явно испугавшись, что сболтнул лишнее, но Марк уже вцепился в него мертвой хваткой.
– А ну-ка, договаривай! Что она должна была сказать? Что она от меня скрыла?
– Я... мистер Марк, я не знаю, что она вам сказала, но... ваш отец очень плох. Он спит почти весь день.
Марк раздраженно всплеснул руками.
– О Господи, это я как раз знаю! Миссис Джонсон говорила, что он очень устал за последние два дня и что ему требуется отдых.
– Он ничего не ел. Он собирался обедать с миссис Джонсон, но почувствовал такую слабость, что она обедала одна.
Марк нахмурился.
– Ты уверен?
– Я сам накрывал для нее стол на балконе. Разве она вам не сказала?
Ничего она ему не сказала, впрочем, он и не спрашивал, потому что весь купался в детской обиде на отца, больше доверяющего чужой женщине, чем собственному сыну. Марк нехотя отвел глаза в сторону и пробурчал:
– Что-то в этом роде она говорила, но я... Это неважно. Как папа сейчас? Он встал?
– Я не знаю, мистер Марк. Спросите миссис Джонсон.
– Ты же сказал, ее здесь нет?
– Ее и нет, я имел в виду...
– Думаю, я знаю, что ты имел в виду. Остин. Я очень разочарован, учти это. Впредь я настаиваю, чтобы о состоянии здоровья моего отца ты информировал меня, а не миссис Джонсон!
