– Надеюсь, дядя Кларк здоров?
– Как всегда, эксперт в области всего на свете. Который час?
– Почти половина первого.
– Он сейчас нарезает круги по стоянке, ищет местечко пошире – боится, что его машину поцарапают, и каждый раз паркует ее так, чтобы слева и справа было просторно. – Нетти подняла глаза на меня. – В прошлом году умер Джеймс. Заснул перед телевизором и уже не проснулся. Разве я тебе не сообщала?
– Увы.
– Перепутала, наверное, думала, что сообщала.
Впервые, подумалось мне, я смотрю на своих родственников глазами взрослого человека Нетти не колебалась ни секунды, сообщать ли мне о смерти Джеймса.
– А вот и твой дядя Кларк, точно по расписанию.
Во внешности старичка в просторной желтой рубашке, обходившего конторку медсестры, было лишь очень общее сходство с человеком, которого я помнил. Его уши торчали почти под прямым углом к голому, напоминающему грецкий орех, черепу. Над болезненно-розовыми нижними веками тускло поблескивали белки цвета фортепьянных клавиш из слоновой кости.
Дядя Кларк остановился перед своей супругой, как старомодный автомобиль, притормозивший передохнуть у городского памятника:
– Ну, как она?
– Все так же, – ответила Нетти.
Он поднял голову, чтобы рассмотреть меня.
– Если ты маленький Нэд, то я тот, кто сегодня спас жизнь твоей матери.
– Здравствуйте, дядя Кларк, – сказал я. – Спасибо, что вызвали «скорую».
Он вяло отмахнулся и направился в бокс. Я последовал за ним.
Кларк подошел к краю кровати.
– Сынок твой пришел. Это поможет тебе выкарабкаться. – Кларк обвел взглядом огоньки и мониторы приборов. – Если б не я, ты так и лежала бы на кухонном полу. – Он поднес скрюченный палец к экрану. – А здесь видно, как бьется ее сердце.
Я кивнул.
– Вверх, вниз, вверх, а потом вот эта большая, видишь? У нее сильное сердце.
Я взял руку матери в ладони. Дыхание ее чуть изменилось, и веки дрогнули.
Кларк посмотрел на меня со знакомой смесью условного одобрения и вечного подозрения во взгляде:
– Самое время для ланча, а?
Внезапно распахнувшиеся глаза матери сфокусировались на моих.
Кларк легонько похлопал Стар по боку:
– Поправляйся скорее, милая.
Полог бокса закрылся за ним.
Стар сжала мою руку, приподняла на несколько дюймов голову от подушки и с абсолютной внятностью произнесла мое имя.
– Ты… олжен… зна…
Приборы негромко, но пронзительно взвизгнули сигналом тревоги.
– Мама, тебе отдохнуть надо.
Резким толчком она села. Пальцы ее держали мой бицепс хваткой стальных наручников. Она медленно сделала глубокий вздох и с усилием выдохнула:
