Я нетерпеливо перелистал газету, пропустил эту страницу, потом нашел. Там было следующее:
«Полиция до сих пор не нашла объяснения причины пожара в этом доме, а также выстрела, который якобы слышала соседка. Из найденного поблизости пистолета Мадлена никто не стрелял. Надеются, что пострадавший мог что-то видеть и, если к нему вернется сознание, он поможет пролить свет на таинственное событие.
Миссис Батлер разыскивается с того момента, когда был найден труп ее мужа, вице-президента банка в Маунт-Темпле. Труп находился вблизи от их летнего домика, в заброшенной шахте на озере Кристал-Спрингс, в 25 километрах восточнее Маунт-Темпля. Благодаря указаниям двух мальчиков полиция обнаружила труп 24 часа назад. Его розыск был объявлен 8 июля, когда он исчез, захватив с собой 120 тысяч долларов.
На трупе никаких денег не обнаружено».
Я сложил газету. Официантка принесла горячие вафли, что-то сказала, чего я не понял, и ушла.
Итак, несколько часов назад полицейский был жив. Он наверняка выживет, он же еще молодой. В двадцать девять лет можно перенести травму черепа.
Я попытался привести в порядок свои чувства. Сам полицейский не вызывал во мне никаких эмоций. Я его не знал, даже не видел. Если бы он сейчас вошел и сел рядом со мной, я бы его даже не узнал. Он не имел лица, как и тысячи других, умирающих каждый день. Люди погибают в автомобильных катастрофах, пьяные тонут в ваннах, перерезают себе горло, умирают от рака. Мы читаем про это в газетах, затем переворачиваем страницу и переходим к разделу юмора.
Со мной было не так. Донимала мысль, что с этим делом не будет покончено, даже когда я получу деньги.
Это как болото. Стоит двинуться, так увязнешь еще глубже. Я подумал о том, как просто все началось. Мне нужно было только Обыскать пустой дом, и ничего больше. Если бы я нашел деньги, то стал бы богатым человеком. Если бы не нашел, то потерял бы всего лишь два дня. Все это казалось таким простым делом.
Но теперь Диана Джеймс убита, а полицейский лежит с проломленным черепом в больнице. Если он умрет, значит, я стану убийцей.
Я потерял интерес к своим вафлям, но должен был их съесть. Если я их оставлю, официантка наверняка запомнит меня.
«Да, конечно, – скажет потом. – Высокий блондин с угрюмым лицом. Чем-то озабочен. Очень чудно вел себя. Сделал заказ, но ни к чему не притронулся. Все время читал газету».
Я через силу съел вафли, затем вышел к автобусу, шедшему в город. Он остановился у приморского отеля, за пять домов от моего.
