Пеппер открыла дверь.
– Что ты хочешь, Эд? – слабым голосом спросила она.
Он снял пальто и присел на диван, усадив девушку рядом с собой и сжав ее ладонь.
Пеппер отдернула руку.
– Нечего делать такую мину. Никто не умер.
Но Эд сохранил на лице скорбное выражение.
– Пока нет. Но твоя карьера почти разрушена, – без обиняков начал он. – Почему ты не помиришься с Мэри Эллен? Безумие рвать связи с «Калхаун Картер» из-за какой-то прихоти. Ты рождена для бизнеса.
Пеппер поморщилась.
– А не для прекрасного принца, – гневно воскликнула она.
Эд опешил.
– Что?
Она глубоко вздохнула.
– Ты не ответишь на один вопрос, Эд?
– Если смогу.
– Когда ты меня приглашал… это были свидания из милости?
Молчание затянулось.Выходит, бабушка не лгала. Пеппер продолжала надеяться, что это одна из подлых уловок Мэри Эллен. Но, похоже, это чистая правда.
– Спасибо, – тихо сказала она. – Прощай, Эд.
Той ночью Пеппер была в отчаянии. Она никогда еще не чувствовала себя более одинокой.
И в ту же ночь она приняла решение. Ей надо уехать туда, где никого не будет волновать ее родство с Мэри Эллен Калхаун. И если это похоже на побег, ну и фиг с ним.
Она сама не ожидала, что провернет все так быстро. Она продала мебель. Избавилась от книг и компакт-дисков. Попрощалась с немногими знакомыми и съехала с квартиры, не дожидаясь, пока Мэри Эллен натравит на нее охранников.
«Вот теперь и посмотрим, заслуживаю ли я награды за диссертацию о решении проблем», – мрачно размышляла Пеппер, пока дебоширы из заднего ряда один за другим проваливались в сон.
«Если да, то я выживу в Лондоне. Запущу свою «Мансарду» в Англии, а не в Штатах.
И встречу прекрасного принца?»
Пеппер закрыла глаза. «Не гоняйся за несбыточным, – сказала она себе. – С этой мечтой ты можешь распрощаться. Где, где, а здесь Мэри Эллен права.
Хватит с меня свиданий из милости».
В салоне первого класса Стивена Конига разбудил запах кофе. Остальные пассажиры еще спали. Но стюардесса заметила, как он ворочается в кресле, и подошла к нему.
– Профессор?
Он сел, потирая глаза.
– Не успел я проснуться, как все начинается снова.
Девушка пришла в замешательство.
– Что вы сказали, профессор?
Усталым голосом Стивен ответил:
– Могли бы вы не называть меня профессором?
Стюардесса его не поняла.
– Вам нет нужды вставать так рано, сэр, – мягко сказала она. – До посадки больше часа.
Он улыбнулся, сбрасывая с себя одеяло.
– Нет, все прекрасно. Я должен работать. И мне всегда нравилось любоваться рассветом.
