Сердце Шарлотты наполнилось состраданием. Если Паркинсон был невиновен, то очень тяжело переживал смерть этих людей. А если он виноват? Если виноват, то обладает удивительной изворотливостью.
В свете факелов она видела профиль Брэнда – тот взирал на Паркинсона без всякого сочувствия.
– Как это удачно, что мы сейчас стоим на сцене, – съязвил граф. – Ты блестяще сыграл свою роль.
Паркинсон поднял голову:
– Сыграл роль? Господи, о чем ты толкуешь?
– Ты прекрасно знал этих людей, – продолжал Брэнд. – Знал их привычки и слабости. А теперь ты взял на себя миссию истребить всех членов Лиги. Всех до последнего.
– Истребить?! – взвизгнул Паркинсон. На его лице отразился неподдельный ужас. – Уж не хочешь ли ты сказать... что кто-то убил Уоллиса и других?
– Браво! Удивление удается тебе не хуже, чем горе. Священник вскочил на ноги и, потрясая перед носом Брэнда кулаками, закричал:
– Как ты смеешь бросать мне такие обвинения?!
Граф рассмеялся:
– Вижу, и негодование ты прекрасно освоил.
– Как ты смеешь?! Будь ты проклят! – кричал Паркинсон. Потом вдруг проговорил: – Если смерть Уоллиса – результат злого умысла, то сообщи подробности.
– Дай мне свою Библию, – неожиданно сказал Брэнд.
Паркинсон посмотрел на него с подозрением, но Библию протянул:
– Вот, возьми, если тебе действительно нужна эта книга. Думаю, тебе давно уже следовало бы ее почитать. И обрати особое внимание на Откровения.
– Спасибо за совет, но мне нужно только это. – Брэнд вытащил из Библии несколько листков.
– Так это же моя проповедь! – воскликнул Паркинсон. Он попытался выхватить из рук Брэнда свое творение. – Я потратил на нее долгие часы.
Брэнд сложил листки и сунул их во внутренний карман сюртука.
– Я на время оставлю их себе. Хочу сравнить их с почерком записки, полученной Троубриджем перед смертью.
– Троубридж получил записку?
– Да. В ней было написано: «Ты следующий».
– Если ты намекаешь, что я...
– Ты правильно меня понял. – Граф вернул Библию Паркинсону. – Между прочим, тебе не помешает повторить десять заповедей, особенно пятую – «Не убий».
Паркинсон сжал книгу в руках.
– С меня хватит твоих чудовищных обвинений. Немедленно убирайся отсюда. И забери свою вавилонскую блудницу.
– Ее? – Брэнд кивнул в сторону Шарлотты. – Она не из Вавилона, а из Йорка.
Шарлотта наконец-то вышла из тени кулис и, приблизившись к мужчинам, проговорила:
– Надо прояснить ситуацию. Я вовсе не любовница графа. Я приехала сюда, чтобы задать вам, преподобный, несколько вопросов. Скажите, Томас Рапсом и Клиффорд Бон тоже были членами Лиги?
