– У тебя есть масло?
– В леднике.
Майкл погрузил ее пальцы в холодную воду и подошел к деревянному леднику у двери. Через минуту он уже вернулся с масленкой в руке.
– Майкл, ничего страшного. Тебе не стоит...
– Я хочу, – настоял он, открывая и закрывая ящики в поисках ножа. Во всех ящиках были только кисточки и краски. Майкл вздохнул и покачал головой.
– У тебя есть что-нибудь, чем можно отрезать масло?
Он взял одну из кисточек.
– Думаю, мне придется намазывать его кисточкой.
Бэт почувствовала, что не может не улыбнуться. Майкл ответил тоже улыбкой и открыл следующий ящик.
– Нашел!
С ножом в руке он вернулся к ней и наскреб масло. Затем, сняв его с ножа, нежно взял покрасневшие пальцы Бэт одной рукой, а другой начал намазывать масло.
Она заглянула в его глаза и увидела, что Майкл внимательно изучает ее. Его пальцы продолжали чувственно втирать прохладное масло в ее нежную кожу. Она таяла так же быстро, как это желтое мягкое вещество, которым он смазывал каждый палец по отдельности.
Майкл откашлялся. Бэт видела, как его густые ресницы цвета черной ночи закрыли глаза, а затем вновь поднялись вверх.
– Лучше? – прошептал он.
Она кивнула. Их разделяло только легкое дыхание. Он излучал тепло, любовь, надежность и был тем прежним Майклом, который жил в ее воспоминаниях. Этого чувства она так долго не испытывала.
– У меня было немало времени на раздумья, пришлось много размышлять обо всем, начиная с того самого дня, когда я ушел отсюда, – заговорил Майкл.
Она ждала появления злости, ждала, что он потребует Эмму, даже если не навсегда, то, по крайней мере, настолько, чтобы возместить потерянные годы. Но вместо этого Майкл продолжал держать ее обожженную руку и внимательно рассматривать Бэт.
– Я о многом думал, Бэт: о прошлом, о нас с тобой, об Эмме. Как только я приехал, тут же пошел в «Олгудз». Прошел между прилавками, витринами и понял, что работал много и долго, и все впустую.
– «Олгудз» – один из крупнейших торговых центров на западе Миссисипи, – вставила Бэт слово в его защиту.
– В тот вечер, когда я вернулась домой, та же самая мысль посетила меня. Думаю, ты могла бы назвать мое жилище особняком, но вот домом, настоящим домом оно никогда не было. Я просто представлял себе, что ты жила в таком же со своим мистером Брауном.
– Майкл, я...
– В одиночестве я сидел в темноте довольно долго, сравнивая то, о чем я мечтал когда-то, с тем, чего достиг. И тогда в голову пришла грандиозная мысль.
