В нем произошла разительная перемена. Из почти что Дракулы он превратился в обычного, может быть, даже привлекательного молодого человека. С остальными случилось то же самое, и теперь вместо враждебно настроенных незнакомцев передо мной были участливые, добродушные люди. Только одна женщина, с орлиным профилем и слишком выпирающими ключицами, продолжала коситься на меня подозрительно.
– Это так похоже на тебя, Эрик. – Она очень тщательно выговаривала слова с явно бостонским произношением. – Просто взять и решить, что гувернантка Джойс – это дедушкина секретарша, и... – она сделала слабое движение рукой, – обмануться с ней, как с прекрасной сабинянкой.
– Я не педантичен в этих вопросах, Маргарет, – ввернул Эрик, – но мне кажется, это произошло не с сабинянками. Более того...
– На самом деле я не настоящая гувернантка, – перебила я, стараясь выглядеть скорее педантом, чем снобом. – Я учусь в колледже, в аспирантской школе. А с миссис Калхаун я договорилась о работе на лето.
– Что же, тем больше повезло миссис Калхаун и тем меньше повезло мне. – Любезность старого джентльмена была несколько тяжеловатой. – Но я надеюсь, что моя секретарша окажется не менее очаровательной, чем вы. Не так ли, Маргарет?
Маргарет пробормотала что-то, что можно было истолковать как неопределенное согласие, и Бертран с Эриком оба рассмеялись. Эрик вдруг снова стал серьезен.
– Но тогда где же мисс Хайс? – спросил он. – Та женщина из агентства сказала, что она приедет сегодня – Он посмотрел на Бертрана, тот кивнул в ответ. – На станции никого больше не было.
На мгновение воцарилась полная тишина. Где-то за тяжелыми коричневыми шторами, закрывавшими окна, послышался раскат грома – далеко-далеко, как будто из другого мира. Я почувствовала чудесный запах, поднимающийся от стола, где на белоснежной скатерти на равном расстоянии друг от друга стояли большие белые тарелки на серебряных подставках. Меня охватило чувство какого-то отчуждения от происходящего. Отчаянно хотелось уехать отсюда, но я была не в силах нарушить молчание и попросить, чтобы кто-нибудь отвез меня по назначению. Голос меня не слушался.
Наконец Маргарет предположила:
– Может быть, ее отговорили?
На это последовал взрыв протестующих выкриков, из которых выделялся голос старого джентльмена.
– Я не понимаю, Маргарет, ради всего святого, откуда ты это взяла? Мисс Хайс получит хорошую плату, удобное жилье... ее обязанности нельзя назвать обременительными. Ради чего ей давать себя отговаривать? – Он сделал паузу. – Или ты считаешь, что я могу дать ей чересчур сложную работу?
