Маша оказалась не единственной женщиной за столом, присутствовали и еще две особы слабого пола. Хотя особу, что сидела рядом с Зубковым одесную, слабой можно было поименовать лишь условно. Высокая, наверное, за метр девяносто, с широким разворотом плеч – пловчиха, не иначе. Годочков где-то тридцати, добавляем сюда близость к хозяину, брильянтовые серьги в ушах, браслет с камешками от Сваровского – и получается жена, официальная или неофициальная, это уже не суть важно. Всяких разовых девочек вряд ли бы впустили в узкий, избранный круг.
Вторая женщина была и вовсе немолода, как говорится, давно за пятьдесят, но прямо-таки по-европейски подтянутая и моложавая, под очками с золотой оправой притаились холодные, цепкие и презрительные глаза, по Карташу и прочим новым лицам она мазнула взглядом, как по пустому месту. Что сия мадам может делать за этим столом, где собрались, в общем-то, равные! Не иначе, мадам у них состоит по финансовой части, под ее приглядом находятся темные денежные потоки, отмывка, прочие оффшорные делишки. Интересная особа. Думается, в ее биографии за советский период обязательно отыщутся и подпольные цеха, а то и отсидка по хозяйственной статье, и какие-нибудь саморазваливающиеся кооперативы на заре перестройки, и прочие «пирмамиды». А потом... А потом она как-то сошлась-спелась с Зубковым. А ведь, возможно, не кто иной, как эта женщина почтенного ныне возраста наставляла будущего олигарха по финансовой части, стала ему кем-то вроде крестной матери. Одними кулаками и природным умом гигант алюминиевой индустрии не захватишь, нужны весьма специфические познания, и без консультантов тут не обойтись.
Заняли свои места за столом и те, кто пришел вместе с пленниками, разумеется, исключая охранников, оставшихся за дверью. Ошую от Зубкова сел Поп, Гоше тоже было отведено место недалеко от Папы. А еще Карташ узнал среди восседающих за столом легендарного Уксуса, того самого, кто состоит в должности смотрящего за порядком в Нижнекарске. Личность была примечательная и зело популярная среди постояльцев пармского санатория под названием «ИТУ № ***».
Глубоко впавшие глаза, худоба, неподвижный взгляд, за исключением лица все видимые участки кожи покрыты партачками (сиречь татуировками), а главная примета – шрам, уродующий левую щеку. Плюс кличка не из разряда заурядных.
«Да тут, похоже, собралась вся верхушка империи Андрея Валерьевича Зубкова, – подвел итог Карташ. – Интересно, это у них плановый сход или экстренное совещание по нашу душу?..»
