Но, несмотря на все эти разумные доводы, сердце ее не переставало учащенно биться в груди.
– Интересно, когда ты увидишь его еще раз? – с придыханием спросила Флоренс.
Софи молча посмотрела на мать и графиню: в их глазах она читала одновременно радость победы и любопытство. Ей казалось, что она слышала их слова «он настоящий герцог», отражавшиеся от стен экипажа, хотя на самом деле никто этих слов не произносил.
Стараясь говорить как можно небрежнее, она холодно произнесла:
– Не знаю. Возможно, герцог будет на приеме у лорда Беркли.
Софи осталась довольна тем, что смогла солгать, и обе дамы вернулись к своим разговорам о будущем; она же ничего не видящим взглядом продолжала смотреть в окно. Если бы она сказала им правду, они бы замучили ее вопросами о том, когда именно он приедет, и потом заставили бы по десять раз менять наряды, без конца напоминая бы ей о правилах этикета. А какой шум мог бы подняться, если бы герцог вообще не приехал!
Зато как все удивятся, когда он приедет! Она и сама будет удивлена. А пока Софи твердо решила больше ни одной минуты не думать о нем.
На следующий день за завтраком Софи неожиданно спросила:
– Мама, какова величина моего приданого?
От удивления Беатрис чуть не уронила чашку с чаем, а когда ей все же удалось поставить чашку на блюдце, в комнате раздался приятный звон китайского фарфора.
– Почему ты спрашиваешь об этом, дорогая?
Вытирая рот салфеткой, Софи спокойно объяснила:
– Мне любопытно, ходят ли по городу слухи об этом. Я не так уж наивна и понимаю, что многих джентльменов это интересует. Но я хотела бы знать, известна ли точная сумма, которую отец собирается заплатить.
Миссис Уилсон откашлялась.
– Кажется, я никому не называла цифры, кроме, конечно, Флоренс.
Графиня не поднимала глаз от своей тарелки, и это разозлило Софи.
– Флоренс знает, а я нет? Как же это? Почему?
Взглянув на лакея, стоявшего за спиной графини, Софи заметила, что он, как солдат на посту, не поднимает глаз и ничем не выказывает даже намека на свою заинтересованность в разговоре. Казалось, что в голове у него ничего не происходит, однако Софи прекрасно знала, что это не так. Слуги – обыкновенные люди, и, вероятно, они развлекались, наблюдая за жизнью аристократов; для них это было чем-то вроде большого спектакля с костюмами, светом и бутафорией.
Намазывая булочку маслом, Беатрис тихим голосом произнесла:
– Точная сумма неизвестна, Софи, но... Вы не оставите нас на пару минут? – внезапно обратилась она к лакею, и тот, молча поклонившись, вышел из комнаты.
