Грейс только улыбнулась на это едкое замечание. Когда он вошел в комнату, ее глаза блеснули.
К ее удивлению, дворецкий и в самом деле начал отдергивать шторы. Солнечные лучи высветили летающую в воздухе пыль, что придало гостиной чарующий вид. Облаченная в сизо-серое платье, строгое, но достаточно модное, Грейс прошла к стулу.
Ее походка была грациозной, и Роман не мог не отметить, в какую красивую женщину превратилась его сестренка. Долговязая, неуклюжая и непослушная в детстве, она со временем стала высокой, гибкой и держалась отстраненно, даже высокомерно. Однако она сохранила застенчивость, которая соседствовала с храбростью. Грейс осталась единственной его прямой родственницей, и хотя она совсем на него не походила, он чувствовал их родство.
– Разве у тебя нет слуг для того, чтобы убираться в доме? – недовольно пробурчал Роман, ударив по подушке, прежде чем опуститься на сиденье.
– Я стараюсь иметь дома поменьше людей. Они меня раздражают.
– Если ты не возражаешь, я бы выпил чашку чая. У тебя есть кухарка, или ты сама готовишь себе ужин?
Грейс бросила на него терпеливый взгляд и позвонила в маленький колокольчик.
– Можно и повежливей, особенно когда я такая гостеприимная. У меня даже есть твое любимое песочное печенье.
Роман критически осмотрел сестру.
– Ты совсем худая. И бледная, оттого что все время сидишь взаперти.
Грейс нисколько не опечалило это замечание.
– Бледность сейчас в моде.
– Но мне она не нравится. Не думаю, что городская жизнь пошла тебе на пользу, Грейс.
Он мысленно сравнил свою модно одетую, но белую как полотно сестру с полной жизни Тристой. Поняв, что он думает о том, что себе запретил, Роман мысленно обругал себя. Впрочем, Триста всегда затмевала его сдержанную сестру. Когда они были детьми, Триста и Грейс смотрелись вместе как бриллиант и его жалкая тень.
Грейс так же, как и он, была лишена родительского внимания, но девочке всегда труднее перенести мрачную атмосферу в собственном доме. Роман с запоздалыми угрызениями совести пожалел, что часто кричал на сестру, требуя, чтобы она оставила его в покое. Он любил одиночество, уединение, и когда был ребенком, ему позволяли держаться особняком, как он этого и хотел. От него совсем бы не убыло, бери он иногда с собой на прогулки сестру.
Роман не любил терзаться и всегда старался избавиться от подобных мыслей. Но сегодня он был в настроении поразмышлять о прошлом, и глубоко похороненные воспоминания совершенно неожиданно начали всплывать одно за другим в его голове.
