Вряд ли «исходный человеческий материал» практиковал корейское «тхэквондо», знаменитое саморекламой прыжковых техник. Прыжки в «тхэквондо» перекочевали из тех времен, когда существовала насущная надобность пехотинцам сшибать с коней всадников. Вся прелесть корейской прыгучести в факторе неожиданности, а этот мутант, во-первых, сам размером с лошадь, и, во-вторых, нет смысла уповать на неожиданную прыгучесть с такими стопами — подкидными досками, да ляжками-рессорами.
Скорее всего, «исходный материал» в своем человеческом обличье был докой какого-нибудь китайского стиля, зародившегося в городской местности. Для «горных стилей» характерен отказ от плавных перемещений в стойках, замена плавности прыгучестью. Оно и понятно — по неровностям почвы рациональнее перемещаться прыжками. А раз уж приходится прыгать, так и атаковать с прыжка не хочешь, а научишься.
Что ж, будем считать — Спартак разгадал причинные истоки мутации уготованного ему судьбой в соперники чуда-юда... И?.. И что толку?..
Александр Сергеевич опять взмахнул рукой возле глаз Спартака, и облачко-линзу притянуло к его пальцам, словно магнитом, а прозрачная субстанция, приобретая благородный седой оттенок, растеклась по ладони Александра Сергеевича.
— Спартак, уважаемый, — зашипели губы менеджера-искусителя вкрадчиво, томно, — я, знаете ли, бессовестно вас обманул, когда сказал, мол, звонок возвестил о потере глубинной памяти мутационного образа. Ваш глубокоуважаемый мозг навсегда запомнил ту матрицу. Вас мариновали в заточении, ожидая календарного начала кровавых игрищ на ринге. Одно ваше слово, и мы уберемся отсюда. Пропустим текущий чемпионат ради того, чтобы вы победили в следующем, приняв образ существа, заточенного под «чжан-цюань». Решайтесь, одно ваше слово, и...
Спартак оборвал его шипящую речь, сказав негромко:
— Послушайте, вы, облако без штанов, идите в жопу.
— Фи, мовитон! Как вам не стыдно?
— А вы ожидали услышать: аве Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя, да? Какая разница — погибнуть сейчас человеком или когда-нибудь монстром?
— Есть разница.
— Согласен, правомерна и ваша постановка вопроса. Разница есть. Принципиальная. Человек — это звучит гордо.
— Ой, вот только давайте без цитат обойдемся, а? Ишь, какой знаток советской литературы выискался. Может, вы еще и коммунист, а? Может, желаете, чтобы вас после боя считали трупом коммуниста?
— Идите в жопу.
— Спасибочки, мне и тут нормально. А вам, без пяти минут покойник, пора преодолеть последний отрезок до встречи с забвением. Прощайте, знаток пролетарских апокрифов. Удачи вам не желаю, она вам не светит... Ха-а! Если чего вам и светит, так это свет в конце тоннеля, про который рассказывают пациенты реанимации. Только вы про тот свет никому не расскажете.
