Взрослые, знавшие Спартака, но незнакомые с его предками, пребывали в искреннем заблуждении, дескать, парень мужает в семье военнослужащего. В нем никогда не было и до сих пор нет ни капли той расхлябанной богемности, что столь свойственна художественной среде. Он рос и вырос сильным, собранным, смышленым и независимым. Про таких, как он, говорят: «Себе на уме». И таких — прости, друг! — частенько обзывают «баранами». Он был и есть — еще раз прости, дружище, но истина дороже! — упертый малый. Ежели чего решит, то переубедить невозможно, как говорится, хоть кол на голове теши. Возьмем для примера Искусство. Понятно, что родители мечтали о продолжении художественной династии, но, как бы они ни старались, как бы ни силились, к изобразительному искусству сын оставался абсолютно равнодушен, и прикоснуться к кистям, хотя бы для забавы, хотя б для пробы, с младых ногтей отказывался категорически. Спартак предпочел иные забавы и другие Искусства. Еще в школе он увлекся искусством рукопашного боя.
Восточными единоборствами Спартак начал интересоваться в старших классах и продолжил, поступив в... скажем так — в технический ВУЗ, где по сию пору служит старшим научным. Знакомство с искусством восточного мордобоя у него началось с карате. Затем его заинтриговали китайские первоисточники. Спартак перепробовал множество стилей и направлений, отдавая предпочтение реальным боевым системам, но не гнушаясь и балетом, именуемым «спортивное у-шу». Он стал своим человеком в тусовке и, подобно многим, некоторое время упорно искал эксклюзивных знаний в единоборческой области. И ему повезло познакомиться с китайским студентом из Института им. Патриса Лумумбы, с носителем умирающей школы «чжань-цюань», что в переводе на великий и могучий означает «ладонь-кулак». Сразу же уточняю для снобов: «чжань-цюань» — обиходный термин, как и «карате», которое правильнее называть «карате-до». Официальное название редкого стиля на кантонском диалекте: «чжань-цюань-фа», что можно перевести, как: «искусство боя ладонью и кулаком».
Узкоглазый студиоз из Лумумбария уверял моего друга, что, мол, является предпоследним человеком на всей планете, владеющим «чжань-цюань». А последним, соответственно, стал Спартак, с которым гость из Китая щедро поделился всем объемом информации по «ладонно-кулачной» технике. На беду Спартака, и на мое сочинительское счастье, китайчонок не врал. Из-за редкости этого самого «чжаня-цюаня» все и началось. Такое началось! Такое!.. Эх, черт подери, жалко! Как же мне, гуманисту, жалко, что деньги пахнут, вы бы знали! Как жалко, что лично мне убеждения не позволяют взять деньги с запахом динамита, о чем я уведомил Нобелевский комитет прежде, чем взяться за изложение истории Спартака, дабы загодя лишить себя соблазна поступиться принципами. Впрочем, моя щепетильность — пустяк по сравнению с упертостью Спартака, о которой уже шла, идет и далее пойдет речь. Правдивая письменная речь — хоть и под грифом «фантастика», увы! — о человеке, который сумел изменить судьбу нашей с вами планеты.
