— Собирайся, Маленький Брат, поедем к родителям Егора, — возбужденно заговорила Сыроежкина. — Руководство ИИИ утвердило нас в составе следственной группы, так что нам предстоит очередное путешествие на машине времени.
— На машине времени? — рассеянно повторил мальчик и вдруг подскочил с места, будто его окатили кипятком; — Значит, вы едете искать мою маму?!
Он закружил по комнате, не в силах справиться с восторгом и нетерпением:
— Ну, наконец-то! Я угадал, она живет у Месяца Месяцовича, как Царь-девица, да? — Васька остановился перед Варей и умоляюще заглянул ей в глаза: — Возьмите меня с собой!
Надо сказать, такого поворота событий никто не ожидал. Варя сглотнула подступивший к горлу комок:
— Нет, Васенька…
Лицо мальчика омрачилось:
— Честное слово, я буду слушаться…
— Я хочу сказать, что мы летим искать другого человека, — поспешно добавила Варя.
— Как это — другого? — недоуменно заморгал Васька. — Почему — другого?
Горькая правда вырастала перед ним с жестокой очевидностью. Неужели друзья его предали? Обманули, не выполнили обещания? ОНИ НЕ ХОТЯТ ИСКАТЬ ЕГО МАМУ! Когда Васька это понял, то впал в настоящую истерику. Он рыдал и брыкался, не желая слышать утешений. Его горе было так велико, что Варя совсем растерялась. Страдая от собственной беспомощности, она позвонила Егору и вызвала того на подмогу. Бывший Багир бросил все дела и помчался к своему Маленькому Брату, он уже подъезжал к дому, когда мальчик вдруг затих — так же резко и неожиданно, как до того впал в неистовство.
— Я понимаю — у вас работа. Но из дома никуда не поеду, — объявил он старшим друзьям. Вот так: коротко и непреклонно, как и подобает тому, кого почти всю жизнь почитали божеством. Напрасно Варя с Егором объясняли мальчику, что не знают, скоро ли сумеют вернуться, и убеждали, что жить одному в восемь лет еще рановато.
— У вас свои дела, у меня свои, — неколебимо отрезал Васька. — Я же не мешаю вам уехать? А вы не мешайте мне остаться — там, где нужно для моей работы.
Он развернулся и скрылся в мастерской. Варя с Егором переглянулись. Что тут скажешь, аргумент был выдвинут сильный: мастерскую к родителям не перевезешь, а мальчик и впрямь трудился там с полным самозабвением.
— Ладно, Маленький Брат, — сдался Гвидонов, раздвигая герметичную дверь мастерской и смущенно разглядывая Васькин затылок. — Постараемся соблюсти твои интересы. Только учти, родители сюда переехать не смогут, а без присмотра мы тебя не оставим.
