— Что это? — подозрительно покосился на блестящую штуковину Иван и на всякий случай спрятал руки за спину.
— Мэтр, неужели вы никогда не пользовались мемофоном?
— Вы обнаружили его в ИИИ?
— Нет, я купил его в отделе канцтоваров. — Адъютант мучительно покраснел, но все же решил просветить упорно не признающего достижений цивилизации мэтра. — Это устройство запоминает человеческую речь, преобразует ее в цифровой сигнал, а затем выводит на монитор компьютера в виде упорядоченного и отредактированного текста, сопровождаемого соответствующим видеорядом. Очень удобно, не надо тратить время на расшифровку. Все сведения о владельце книги, которые мне удалось собрать, зафиксированы здесь. Дома вы лишь подключите устройство к компьютеру — для него есть специальный порт, затем откроете программу…
Птенчиков глухо застонал — в его избушке не было и намека на высокоорганизованную технику (подключенная к архиву ИИИ книгопечка не в счет: спектр ее возможностей был так же ограничен, как у электроплиты или холодильника образца столетней давности).
— Вам плохо? — забеспокоился адъютант, видя его состояние, и с неожиданной сноровкой попытался привести мэтра в горизонтальное положение, чтобы оказать первую медицинскую помощь. Ивану стоило больших трудов отбрыкаться и убедить не в меру ретивого полицейского в том, что он не собирается расставаться с жизнью прямо сейчас.
— Не бережете вы себя, — обиженно пробормотал адъютант, норовя все же измерить Ивану пульс.
— Лучше расскажите, что вам все-таки удалось узнать? — попросил Птенчиков, стремясь направить энергию своего помощника в конструктивное русло.
— Так я ж говорю — все здесь, — снова завел молодой полицейский, протягивая ему мемофон.
Птенчиков тихо зарычал и прикрыл глаза, собираясь по старой привычке, выработанной годами тренировок по восточным методикам, перейти на диафрагменное дыхание.
— Мэтр? — словно издалека донесся до него озабоченный голос адъютанта. Птенчиков встрепенулся и заставил себя сбросить блаженное оцепенение медитации: отлететь сейчас в Шамбалу будет, по меньшей мере, неприлично.
— А не могли бы вы доложить о ваших открытиях в устной форме? — осведомился он у полицейского.
— Мэтр, но вдруг я упущу что-нибудь важное? — ужаснулся тот. — Или вы, не приведи господь, что-нибудь позабудете?
— Ничего, я запишу на бумажке.
— Но бумага — самый ненадежный хранитель информации!
— Да ну? — ухмыльнулся Иван. — А я полагал, что после недавнего приключения в ИИИ вы уже не будете так склонны доверяться технике. Что, если этот ваш феномом тоже вздумает навести вокруг порядок по собственному усмотрению?
