Когда друзья плюхнулись за маленький столик, по крытый белой скатертью, Грабовский, улыбаясь, посмотрел на Строгова:
— По-моему, эта девочка по уши втрескалась в тебя. А после сегодняшнего происшествия ты для нее сказочный благородный рыцарь. Можешь делать с ней что угодно.
— Перестань, Марк, у тебя в голове одни бабы! Нашел время! — Николаю не хотелось выслушивать обычные плоские шутки в адрес Луизы. Не то чтобы он испытывал к ней какие-то особые чувства. Просто этой малышке и так хватало проблем в жизни, чтобы еще добавлять к ним солдатские остроты. Кроме того, его волновала более актуальная тема. — Лучше скажи, что ты решил ответить на предложение Жереса? Конечно, у нас есть время до завтрашнего утра, но не думаю, что ты проведешь ночь в бессоннице и тяжких раздумьях.
— Ты прав, старина, спать буду как убитый. А вот насчет нашего дельца, то в нем я очень сомневаюсь… — Марк вперил взгляд в пятно на груди у друга. — Двести человек против вселенского зла — это самоубийство, а не экспедиция.
— Но это же разведка, а не война. Нам главное — разобраться, в чем там дело. Потом можно дать деру, вернуться и…
Николай не закончил, так как к ним подошла Луиза. Она поставила на стол бутылку красного вина и корзиночку с нарезанным хлебом.
— Мсье Николай, вам ваше любимое рагу с мясом?
Cтрогов, не задумываясь, кивнул.
— А вам, господин лейтенант?
— А мне, — Грабовский облизнулся, — картофель фри с ветчиной, зелень, фрукты и бутылку шампанского.
Марк оценивающе посмотрел вслед удаляющейся официантке.
— Сколько раз ее видел, но до сих пор так и не смог понять, что там скрывается под этим серым платьем. Какая-то крепостная стена — ни попки, ни ног.
Николай скептически улыбнулся:
— Шампанское, женщины, «ягуар» возле подъезда… Все время удивляюсь, как тебя занесло в армию? У твоего папаши вагон денег, яхта, дома на побережье, а ты носишься по всему миру под пулями да кормишь африканских комаров. Где та красивая жизнь, которая окружала тебя раньше?
— Каждый развлекается, как может. А красивая жизнь кажется еще более красивой, когда периодически выбираешься из кучи дерьма. Да и кроме того, я везучий, за столько лет ни одной царапины. Значит, мне нечего опасаться и в дальнейшем. — Марк понизил голос и сделал серьезное лицо: — Я хочу тебе сказать, что не боюсь ни черта, ни дьявола, но считаю наше участие в этой экспедиции легкомысленным и безрассудным.
Николай налил себе вина и постарался угадать, куда клонит Марк:
