Ленивой волной взметнулась огненная жидкость, всколыхнулась и опала. Эллина погрузилась по самые плечи и ощутила всей кожей мягкие прикосновения густой бурлящей лавы. Это было неожиданно и приятно. И вызывало в памяти какие-то очень знакомые и такие же приятные, но совершенно забытые уже воспоминания.
Эллина легла на спину, раскинув в стороны руки. Густая жидкость без труда удерживала на поверхности ее тело. Мягкие покачивания убаюкивали, ленивые прикосновения ласкали кожу. Эллина закрыла глаза и улыбнулась.
Хорошо...
Ей давно не было так хорошо. Да сейчас она и не могла уже вспомнить, бывало ли ей в жизни когда-либо так хорошо.
Эллина открыла глаза и увидела в комнате Мархаэоль. От неожиданности Эллина растерялась и погрузилась в огненную лаву с головой. Густая жидкость захлестнула лицо, и Эллина зажмурилась. В ушах раздался мелодичный звон, похожий на какую-то приятную мелодию. Но ноги Эллины быстро нащупали дно, она выпрямилась и провела ладонью по лицу, ощущая на губах вкус свежей родниковой воды, — неожиданно и приятно.
— Не пугайся, — сказала Мархаэоль. — Я не причиню тебе вреда.
— Я знаю, — ответила Эллина.
Слова эти сами слетели с ее губ. Она вроде бы вовсе и не собиралась их произносить.
«Но ведь это и в самом деле так...» — подумала Эллина. И непонятно почему, уверенность в том, что ни ей самой, ни остальной команде ничего опасного не грозит, окрепла в ее душе.
— Хороший бассейн, — сказала Мархаэоль, подходя к самому краю, к самым трепещущим огненным лепесткам.
— Ага, — кивнула Эллина.
Мархаэоль присела на корточки и грустно улыбнулась.
— Тебе нравится в Харамишате? — спросила она.
Эллина кивнула.
— Здесь лучше, чем в Антааре, — продолжала Мархаэоль, садясь на край бассейна и опуская в него ноги. — Во владениях Махвата всегда тихо. И тишина там не такая, как в Харамишате. Если ты не желаешь ей подчиниться, она начинает давить. И Махвату нравится ночь, а мне — день. Мы с ним очень разные, — опять улыбнулась Мархаэоль, болтая ногами в густой лаве. Небольшие ленивые волны, словно спины маленьких морских животных, плавно двинулись по раскаленной поверхности в свой недолгий путь.
— Мне немножко жаль провинцию Пра, — продолжала Мархаэоль. — Махват все там переменит. Раньше в Пра царили ветер и зеленые цвета. Мне там тоже нравилось, хотя самого Рагдара я терпеть не могла. Но у него были ветер и леса. Это было красиво. Но я знаю Махвата и понимаю, что теперь Пра станет совсем иной...
