Тень великого канцлера | страница 3
— Еще лучше! — выдохнул Святогор и перевел разговор на другую тему. — Н-да… Вы, как в Британию приплывете, так найдите херцога Букингема. Это наш человек, он вам поможет.
— Это что еще за рыба такая, Букингем? — не выдержал Яромир. — Опять кумарин, что ли?
— Почему кумарин? Свой мужик, из Суждаля, — ответил Святогор.
— Слава тебе господи! — бухнул Яромир. В кабинете на мгновение повисла удивленная тишина, затем грянул громовой хохот.
— Это почему же? — отсмеявшись, спросил Святогор.
— До страсти кумарцы надоели! — вздохнул Яромир.
— Они ему на базаре вчера кислых яблок навешали, — с улыбкой пояснил Добрыня.
— Ну, тогда ясно, — усмехнулся Святогор. — Так вот, херцог Букингем — наш резидент. Но это, сами понимаете, государственная тайна. Придете к нему, он вам поможет. По сведениям разведки, Кощеев брат обитает в Скотланских горах, возле Лохнесского озера.
— Значит, он — лох! — простодушно заметил Илья.
— Это почему?
— Да разве серьезный человек будет жить у такого озера?
— А вот вы и убедитесь, насколько он серьезен. Ваша задача — найти яйцо Кощеева братца. По предварительным данным, оно в драконе.
Яромир снова удивился:
— А сам-то колдун, что, без… Илья немедленно ткнул его в бок.
— Потом объясню, — шепнул он, — ты слушай!
— Самого колдуна велено изловить и доставить. Теперь все ясно?
— Так точно! — гаркнули богатыри.
— Ну а коли ясно, пойдемте в бухгалтерию, командировочные оформим. Там ведь, в Европах, рубли не ходят, все больше гульдены и дублоны!
— Уши! — громовым голосом гаркнул Святогор и сплюнул через левое плечо. — Только уши, господа, и ничего, кроме ушей!
Едва богатыри вышли за дверь, как в проеме между стеллажами открылась потайная ниша, и маленькая серая тень метнулась к столу. Увидев карту, тень удовлетворенно хмыкнула, затем скатала ее в рулон и на цыпочках вернулась обратно. Через секунду ниша закрылась, словно ее и не было. На пустом столе остался только красный карандаш, которым Святогор прочерчивал богатырский маршрут.
2.
Дормидонт, Великий князь Лодимерский, сидел на широком подоконнике в своей светлице и навершием царского жезла колол грецкие орехи. Время от времени он смотрел в окно и широко, со слезой, зевал. Терем выходил окнами на широкий княжеский пруд. Темная вода у противоположного берега заросла зеленой ряской. Над берегом склонились ивы, опустив тонкие ветви прямо в воду. На бревенчатом плоту какая-то баба полоскала белье. Она с оттяжкой била тяжелым вальком по широченным мужицким порткам и приговаривала: