— Ты как с цепи сорвался, — ворчал Иннот, когда Хлюпик, не слушая возражений, потащил его покупать кальян. — Ни о чём другом думать не можешь.
Потом было множество других покупок. Как правило, Иннот с утомлённо-пресыщенным видом набоба заходил в лавку — и до посинения спорил с хозяином из-за какой-нибудь пустяковины.
— Почему ты так со всеми торгуешься? — удивлённо спросил его приятель, когда тот, потратив полчаса, купил наконец какую-то совершенно ненужную, с точки зрения Хлюпика, вещицу.
— Понимаешь, если ты не будешь так делать, то кто-нибудь может решить, что ты глупый куки, и попытается тебя надуть. Или же подумают, что у тебя денег куры не клюют и за любую мелочь будут требовать вдесятеро против настоящей цены. Учись выглядеть ушлым, старина!
И в следующей же лавке Хлюпик опробовал свои силы на этом поприще. Результатом стала покупка духового ружья — деревянной лакированной трубки, и кожаного патронташика, полного длинных, зловещего вида колючек. Только выйдя на свежий воздух, Хлюпик сообразил, что ружьё ему в городе совсем ни к чему.
— Ничего, ничего, — посмеивался Иннот. — Мы ещё сделаем из тебя заправского охотника. Кстати, ты не так уж много переплатил за эту штуку. Раза в полтора, я думаю, не больше. Повесишь дома на стенку.
Уже вечером, отходя ко сну на здоровенной кровати — размерами она была едва ли не во всю комнату, — Хлюпик ещё раз вспомнил всё, что с ним случилось за эти дни. Ощущение было такое, словно он прыгнул в бурную реку — и теперь несётся в её струях неведомо куда. И, засыпая, он сжал в кулаке свой верный амулет — старую красную звёздочку.
* * *
«Что-то долго нет моих братьев», — подумал Эрей. Солнце уже клонилось за горизонт, а ни Йоо, ни Хадзме не появлялись.
— Что-то долго нет твоих кексов, — сказала ведьма. — По девкам, что ли, решили прошвырнуться?
Эрей не стал ей объяснять, что для истинного кипадачи захотеть женщину другого племени — это всё равно, что захотеть самку животного. Просто в копилку оскорблений легло ещё одно, на этот раз невольное.
— И котик мой где-то загулял, — сокрушённо вздохнула ведьма. — Вот ведь тварь какая. Придёт — яйца отвинчу.
Йоо, Хадзме и молодой воин появились уже тогда, когда лиловые сумерки потихоньку начали сгущаться. Еды они раздобыли немного — в руке Хадзме болтался промасленный мешок с пирожками. Владелец мешка, пойманный у собственного подъезда по всем правилам охотничьего искусства (петля, захлестнувшая ноги, и стремительный полёт на три-четыре этажа вверх), сейчас отходил от шока в объятиях любящей жены.
