В полнейшей темноте галера аккуратно подошла к причалу, экипаж выпрыгнул на доски и пришвартовал ее — задача не из легких в безлунную ночь. Но едва Эрельвар ступил на причал, ночь вдруг озарилась светом, будто луна внезапно выглянула из-за туч. Матросы издали невольный вскрик изумления. Эрельвар тоже поднял глаза к небу.
В ночных небесах, почти точно в зените, сияла звезда, яркостью своей не уступающая луне. И вопреки всякой логике надежда вновь вспыхнула в душе Эрельвара.
«… и свет Сновидца воссиял над землей», — гласило пророчество. Владычица еще не победила…
— С чего такой чертовский переполох? — ворчал капитан Цадхок, направляясь к центральным воротам Дельдвара. Стотонные боковые ворота уже открыли при помощи лебедки. По пути капитан осмотрел противовесы: те находятся на своем месте, чтобы в мгновение ока захлопнуть ворота при малейшей опасности. Хорошо. Иначе кто-нибудь поплатился бы за это бородой. Цадхок не преминул бы выдрать ее прямо с корнями. — Ну, если какая-нибудь ерунда… — продолжал он, выходя на стену. — Кто-то непременно заплатит за то, что пробудил меня от исключительно приятного сна о… — Он осекся, так и не договорив.
В ночном небе сияла звезда — да притом яркая, будто полная луна. Заснеженные вершины искрились в ее серебряном свете.
— Он вернулся, — прошептал Цадхок в воцарившейся тишине. — Клянусь бородой Вула! — выкрикнул он через миг, восторженно запрокинув голову. — Он вернулся!
— Капитан Цадхок! — перебил его стражник, указывая на северо-запад. — Поглядите!
Цадхок посмотрел в том направлении. На горизонте вздымался к небесам огненный столб. Дельгрот!
— Начинайте-ка вострить секиры! — хлопнул Цадхок по плечу ближайшего стражника. — Эдак через неделю мы уже выступим на Морванор!
Воины возликовали — и Цадхок с радостью присоединил свой голос к их хору. Они долго ждали этого дня: Цадхок уже думал, что он не придет, раз Сновидца убили под Кворином. Потом он повернулся, чтобы уйти, но в полушаге остановился.
— Ах да! Хорошо бы послать вестника к слиянию рек, чтобы он передал морвийскому изменнику: «Дельгрот пылает».
Терон Бальтазар дожидался у дверей спальни двоюродного брата, когда слуги разбудят его. Вскоре Солон Бальтазар вышел к нему, сонно помаргивая.
— Терон? В чем дело?
— Кесарь, — отозвался тот, не приняв фамильярный тон Солона, — я прибыл по делу величайшей важности.
— А… понимаю…
— Преклоните колени, — приказал Терон. Солон моргнул и опустился перед ним на колени, а Терон произнес над ним формулу благословения, — Встаньте и ступайте со мной, кесарь.
