Видимо, незнакомец догадался об этом, потому что со стоном выругался и отошел в сторону, крикнув:
— Когда будешь в норме — приходи!
Одгару понадобилось немало времени для этого. Во всяком случае, достаточно, чтобы незнакомец успел разложить костер и устроиться с некоторыми удобствами. Правда, еды у него не имелось. Как он разжег огонь при такой погоде — также оставалось загадкой, пока незнакомец не смилостивился и не показал водонепроницаемый мешок с хворостом, который возил вместе с провизией в седельной сумке.
— Теперь у меня и хворост закончился, — сообщил он под конец.
Одгар уселся поближе к костру. Незнакомец глянул искоса и фыркнул:
— Не хотите одеться, добрый господин? Ваше синюшное тело вызывает у меня дурные мысли.
Одгар неожиданно расхохотался. Он повалился на землю и начал бить по ней ладонями, он стукался головой о песок, катался по траве и выл... Незнакомец сердито бросил в него камушком:
— Я просил вас вернуться сюда только после того, как вы окончательно придете в себя...
— Простите... — Одгар вытер слезы. — С удовольствием оденусь.
— Так-то лучше. — Незнакомец встал, снял с себя плащ и куртку, подержал эти вещи на руках и наконец вручил Одгару плащ. — Эта штука лучше вас закутает, — пояснил он, — и мне не придется расставаться со штанами. К тому же он уже старый, так что не жалко.
Одгар завернулся в плащ.
— Кто вы? — спросил незнакомец, задумчиво глядя на огонь.
— Мое имя Одгар из Мизены, я владелец ткацкой мануфактуры...
— Наконец-то мне повезло, — так же спокойно, почти равнодушно проговорил незнакомец, — и я оказал услугу богатому человеку... А то сплошь какие-то голодранцы. Да ведь когда вы голые — кто вас разберет!
— Что вы имеете в виду? — удивился Одгар.
Незнакомец поднял голову и встретился с ним глазами.
— С началом непогоды здесь появилось несколько крайне неприятных людей, — пояснил он. — Вы четвертый, кого я вытаскиваю из воды. — Кивком подбородка он указал на берег. — Там я закопал одного, чуть дальше — другого. Третий был жив, но оказался сущей скотиной: едва пришел в себя, как начал рассказывать мне о своей бедности, о десяти золотушных детях, коих он зачем-то произвел на свет и теперь обязан кормить... Словом, я сказал ему, чтобы он убирался к своим золотушным детям. Вряд ли они будут рады видеть его, но тут уж ничего не поделаешь: родителей не выбирают, да и мой папаша тоже был не сахар.
— Он ушел голый?
— Прикрыл задницу водорослями, кажется... Не много мне дела до его задницы! — ответил незнакомец.
