Вот с борта меньшего парусника бородатый варвар спрыгнул в обмелевший поток — поближе к берегу. Воды там было немного выше, чем по колено, но бородач почти сразу провалился в скрытое под водой вязкое месиво из ила и песка. Он погрузился по грудь, истошно завопил, размахивая руками, товарищи бросили ему канат, тут же со стен и башни посыпались стрелы. Сгрудившиеся северяне показались городским достаточно крупной мишенью. В кого-то в самом деле угодила стрела, северянин взвыл. В ответ с барки на стены обрушился град стрел, а засевший в деревянной хижинке на носу барки чародей снова пустил свой магический заряд. Один из наспех сколоченных щитов разлетелся, стену тряхнуло. Ральку даже показалось, что в этот раз удар вышел сильнее, потому что деревянный щит шарахнул по стене сильнее, чем прежние залпы волхва. Разумеется, дело было не в щите, а в том, что на сей раз солдат не успел приготовиться, а вражеский чародей лупил с меньшей дистанции.
Снизу, со стороны города, в ответ на грохот магического удара донесся хор возмущенных сердитых воплей. Ральк отступил от парапета и поглядел, что творится внутри, за стеной. Оказывается, там все сильно изменилось с начала штурма. Вернцы копошились, как муравьи, подтаскивая бревна, доски, мотки канатов. Повозки здесь, на узких улочках, не прошли бы — должно быть их разгружали за углом. Десятка два людей, вооруженных плотницким инструментом, возились на берегах обмелевшего канала, собирая некую странную плотину. Ральк не понял, что там к чему, потому что отвлекся на еще более удивительное событие — на стену поднимался глава вернского Совета собственной персоной. Дряхлый старикан, поддерживаемый снизу двумя телохранителями, ковылял, с трудом преодолевая неудобные ступени. Тощие коленки высоко поднимались, палка с тяжелым набалдашником сердито стучала в камень. Ральк так удивился, что не сводил глаз с лестницы, пока старик не взобрался на гребень стены. Тут он, тяжело пыхтя, стал озираться… затем, все еще отдуваясь, спросил:
— Кто здесь за старшего?
— С позволения вашей милости, я старшина ткацкого цеха, Ренкиль, — после недолгой паузы отозвался седоусый горожанин. — Мы вот с мастером из стражи…
Ральк нехотя выступил вперед.
— А, Ренкиль… — прохрипел синдик. — Да и тебя, парень, я помню… Да, помню! Вчера!.. В порту!.. А где твой капитан?
— Он… э… — Ральк не знал, что отвечать.
— А! Струсил! Все трусы! — рявкнул сердитый старик, пристукнув тростью. Он уже более или менее отдышался. — Вот вы двое, ты и ты…
