— А я вот и без шуток не понимаю, почему нельзя быть честным человеком, не веря при этом ни в какого бога. — Варяг уже обстругал свою палку и жарил на ней колбасу.
— Почему нельзя? — искренне удивился Монах. — Очень даже можно. Божьей милостью. Ему-то нет нужды в тебя не верить.
— Честным можно, — веско добавил командир. — С другими. А себя все равно обманешь. Защиты от дурака у тебя нет.
— Господь Бог наш милосерден и к дуракам, — невпопад сообщил Богослов, и Варяг удостоил его нордического взгляда.
— Что-то Паша долго не возвращается, — сменил тему миролюбивый Ярослав, — Уж не завалил ли его пацан? Надо пойти проверить.
— Не, Малыша просто так завалить нельзя, — заверил Богослов. — Малыш заговоренный.
— Как заговоренный? — спросил я.
— Ну, правое ухо у него слышит лучше левого.
— Наверно, ангел-хранитель висит над ним с мегафоном, — хмыкнул Варяг.
В этот момент из зарослей с громким треском появился Паша. Он был один и с покусанной рукой, из которой капала в траву кровь.
— Сбежал? — разочарованно выдохнули сразу несколько человек.
Паша мотнул головой и сказал очень ответственно:
— Человеку нужно побыть в одиночестве. Нагуляется, придет. И приставать к нему не советую. Загрызет.
Руслан, исполнявший в отряде обязанности врача, осмотрел его руку, изучил характер раны и подтвердил:
— Точно, загрызет.
— А ты уверен, что он придет? — спросил Святополк.
Паша почесал в затылке непокусанной рукой, подумал.
— Придет. Я ему мотивацию хорошую сделал.
И Паше поверили. Но сколько ни добивались подробностей про мотивацию — невозмутимо молчал, как статуя Будды.
Решено было ждать еще час, больше времени командир не дал. «Что ж нам тут, до вечера торчать, ждать, когда этот замотивированный нагуляется? — ругался на Пашу раздосадованный Варяг. — Не отряд, а детский сад». Но еще до истечения часа мальчишка вышел на поляну, хмурый, с измазанной физиономией. Дождался всеобщего внимания, сунул руки в карманы и с независимым видом сообщил:
— Я пойду с вами.
Потом, втянув сопли, очень многообещающе посмотрел на Пашу.
Револьвер ему, конечно, не отдали. Он топал за нами в самом конце, отстав на десяток метров, — демонстрировал свою независимость. И все время подтягивал штаны.
— Что ты с ним сделал? — тихо спросил Святополк.
— Выпорол, — честно сказал Паша.
— Это и есть твоя мотивация? — остолбенел командир.
— Теперь он будет мечтать меня убить, — гулко прошептал Паша ему на ухо, и это услышали все, кто шел рядом.
