— Ты права.
— Генри?
Он остановился, но не повернулся, просто оглянулся через плечо.
«Я не должна оставаться, если ты уверен, что все в порядке». Да, но подобной уверенности он не чувствует. Вот почему она была здесь. И в то время как, быть может, он сожалел о своем предложении — Вики поняла это тотчас же по его промедлению, — причина, по которой он просил ее остаться, по-прежнему имела место. Казалось, что для того, чтобы оба они пережили этот восход солнца, она должна отнестись к этому как к своей обычной работе. «Клиент опасается, что в определенных условиях может предпринять попытку совершить самоубийство. Я нахожусь здесь, чтобы остановить его». С самого начала она сознавала, что Генри все еще ждет, что она скажет что-то.
— Ну, как ты себя чувствуешь?
Генри следил, как, словно на фотопластинке, на лице женщины последовательно проявляются эмоции. «Ведь это испытание нисколько не легче для тебя не так ли?» — подумал он и произнес спокойно:
— Я чувствую солнце, — после чего протянул ей руку.
По тому, как подруга приняла ее, вампир мог предположить, что она приступила к выполнению служебных обязанностей, и они прошли в спальню.
Когда Вики впервые увидела его кровать, она почувствовала смутное разочарование. К тому времени она уже знала, что Фицрой не проводит дневное время в закрытом гробу поверх слоя земли со своей родины, но все же втайне надеялась увидеть там что-нибудь экзотическое. Хотя бы вроде кровати королевских размеров. «Готова биться об заклад, твоему отцу захотелось бы иметь одну из таких же...» — так бы она могла тогда сказать. Кровать же с белыми хлопчатобумажными простынями и синим покрывалом выглядела до обидного обыкновенной.
Сейчас она освободилась от его руки и подошла прямо к закрытой двери. Круг мягкого света от лампы на прикроватном столике почти ослепил ее, но она знала, что окна спальни заделаны слоем фанеры, окрашенной в черный цвет и плотно примыкающей к оконному проему. Как со стороны улицы, так и изнутри этот защитный барьер скрывали плотные портьеры из синего бархата. Это помогало держать солнце на безопасном удалении, однако — Вики знала — Генри мог бы, если бы захотел, уничтожить с таким тщанием созданные барьеры за несколько секунд. А ее тело служило в этот момент барьером перед дверью.
Стоя у кровати, Фицрой помедлил, прикасаясь пальцами к пуговицам рубашки, и с удивлением обнаружил, что чувствует себя неловко, раздеваясь на глазах у женщины, с которой состоял в близких отношениях — и от которой с таким удовольствием насыщался. «Это просто смешно. Она, вероятно, при таком освещении даже не видит тебя».
