Я проходил один мост за другим, и каждый, испытывая мою отвагу, неотвратимо приближал меня к противоположному краю пропасти. Но, остановившись перед последним мостом, я вдруг почувствовал себя обманщиком, словно без приглашения вмешался в детскую игру. Неужели принадлежность к другой расе или наличие холодного железа в руках сделали меня невосприимчивым к опасностям, с которыми сталкивались кидона? Я оглянулся на Девара, он продолжал стоять на краю уступа, в самом начале моего пути. И тут у меня в голове возникло нехорошее подозрение. Он действительно надеется на мой успех, или же я стал пешкой в игре, затеянной человеком, чью логику просто не в силах понять? Я замер возле моста, раздираемый сомнениями, но потом все равно шагнул вперед.
Этот мост был построен из древних, но крепких кирпичей. Его ограждали надежные стены, из кладки которых через равные расстояния вырастали небольшие башенки. А еще он был достаточно широким для телеги, запряженной мулом. Он не раскачивался и выглядел вполне надежным, но я почувствовал, как волосы у меня на голове зашевелились. Здесь водятся призраки, вдруг подумалось мне. Мост рассказывал о временах, когда кидона строили на века. Ко мне потянулись туманные воспоминания о прекрасных городах, но я не мог в них поверить. Ступив на мост, я сразу увидел, что время наложило на него свой отпечаток. Ветер и дождь скруглили углы кирпичей, стены пошли трещинами, резные барельефы, некогда украшавшие арки и балюстрады, почти сгладились. Великолепная работа мастеров исчезала, медленно, слой за слоем, как постепенно исчезало и само племя кидона. Неожиданно я почувствовал, что здесь существует связь — когда ветер, дождь и время окончательно разрушат мост, сгинет и народ, его создавший, и не только из этого, но и из моего мира.
Чем дальше я шел, тем заметнее становились разрушения. Все чаще у меня под ногами появлялись дыры, сквозь которые я видел синюю пропасть. Между рассыпающимися кирпичами пробивались цветущие растения, их корни цеплялись за края трещин, а стебли оплетали камни, полностью закрывая своей листвой.
Я вошел в диковинные сумерки и, оглянувшись, увидел, что дневной свет остался далеко позади. Теплое сияние солнца окутывало нахохлившуюся фигуру Девара, но по мере того, как я продвигался вперед, оно медленно, но неуклонно тускнело. Растений стало больше, начали появляться небольшие деревья, вокруг которых росла трава. Я услышал голоса насекомых и уловил аромат цветов. Теперь я уже почти не видел кирпичей, их поглотил лес, окутавший все вокруг своим зеленым плащом. Под ногами я чувствовал упругие ветки ползучих растений, образовавших слева и справа от меня глухие стены, а над головой настоящую крышу. Мост превратился в зеленый туннель. Вечернее небо и синюю пропасть я видел лишь изредка сквозь щели в листве.
