Стало прохладнее. Тонкая зеленая пленка мха покрывала здесь стены и потолок, захватывая даже края пола. По мере приближения к воде воздух все сильнее и сильнее наполнялся запахом дохлой рыбы.
— Далеко ли до озера? — спросил Бариус. — По моим ощущениям, мы прошли уже полгоры. Не удивлюсь, если вдруг вылезем с дальнего ее конца.
— Там впереди, — ответил Джиг. Наземники пока не могли расслышать шелест волн. — Недалеко.
— Отлично. Тогда давайте остановимся на ночлег. При условии, разумеется, что ночь еще не кончилась. Кто может точно определить это под землей?
— Около часа пополуночи, — сообщил Дарнак, не отрывая глаз от карты.
— В смысле, кто, кроме гнома, — поправился Бариус. Он все еще пребывал в прекрасном расположении духа. — Сторожить будем но очереди. Первым заступаю я. Каждая смена по часу, не больше, а то внимание начнет рассеиваться. За мной Дарнак.
Джиг вполне резонно рассудил, что на него эта обязанность не распространяется. Доверить гоблину стеречь сон приключенцев? Смешно. С тем же успехом можно позвать в караул червя-падальщика.
Он свернулся плотным калачиком, спиной к стене, и попытался представить себя в логове. Сытого. В безопасности. И никаких причин для беспокойства, кроме насмешек других гоблинов.
Далекие волны колыхали его усталые мысли, убаюкивая сознание. Они растекались, пока не заполнили собой все вокруг. Джиг старался плыть, но не мог даже пошевелить руками, а рыбоящеры с их ядовитыми шипами окружили его, надвигаясь все ближе и ближе...
Тонкие руки слегка встряхнули его. Спросонок Джиг всегда видел хуже обычного и несколько секунд тупо пялился на маячившее над ним рыжее марево. Дарнак на ночь прикрыл фонарь, но пробивавшихся сквозь заслонки тонких лучиков все же хватало, чтобы с трудом разглядеть острые уши и тонкий нос.
— Крепко же ты спишь, — шепнула Риана, когда осмысленное выражение проступило на лице гоблина. — Молчи. — Она зажала его рот, не обращая внимания на клыки, способные пропороть эльфийке ладонь. — Остальные спят. Если уйдешь тихо, они тебя не поймают.
Только что Джига бросали в пылающую яму, и огромная восьмиглазая харя таращилась на него сверху. Кто не поймает? Куда он должен тихо уйти? Каким образом гигантский огненный паук превратился в эльфийскую девушку?
Он моргнул, прогоняя остатки сна, и пошарил взглядом в поисках остальных. Его взору предстали лишь три перекрученных, словно коконы, спальных мешка. Гном храпел не хуже землетрясения, однако Джиг слышал и принца с волшебником. Оба тихо дышали во сне. Риана не солгала.
