— Рислинд! — крикнул Дарнак.
Отшвырнув чудище могучим ударом, он бросился к поверженному.
Червь развернул свою тушу вслед за гномом, открывая Бариусу место для удара. Как раз когда Джиг крикнул: «Нет!» — принц занес меч и со свистом опустил его, рассекая тварь надвое. Обе части замерли.
— Нет? — переспросил Бариус, воздев бровь и вытирая кровь с клинка. — Надеюсь, ты простишь меня, если я пренебрегу мнением гоблина в военном деле.
Джиг не потрудился ответить. Разрубленный червь уже начал восстанавливаться. В том месте, где прошел меч, каждая его половина заканчивалась кровоточащим полусегментом. Поврежденные части быстро отпали, оставив двух здоровых, прожорливых червей-падальщиков. Каждая из особей вышла в два раза короче родителя, зато значительно подвижнее. И голоднее. Черви-падальщики всегда очень голодны после деления.
С точки зрения Джига, срочно требовался отвлекающий маневр. Нужно чем-то занять тварей, пока Дарнак приводит волшебника в чувство. Глаза гоблина задумчиво задержались на Бариусе. Нет, людям наверняка не понравится, если он скормит их принца червям-падальщикам. Джиг схватил сломанный меч, которым перерезал веревку, и пытался придумать что-то.
— Ко мне! — заорал Дарнак.
Риана и Бариус поспешили к гному. Джиг двинулся следом. У него не было уверенности, относится ли призыв Дарнака к нему тоже, но он не собирался в одиночку противостоять чудищам. На полдороге гоблин остановился.
Черви-падальщики предпочитают мертвечину. По крайней мере, нормальные. Он уставился на погибшую тварь. Та уже успела полностью обуглиться. Это определенно можно было считать мертвечиной, а против каннибализма черви ничего не имели. Единственный вопрос — станут ли они есть жареное мясо.
Гоблин, рубанув ржавым клинком, ухватил кусок обожженной шкуры. Мясо оказалось жесткое, и Джигу пришлось рассечь несколько упругих, как струны, волокон, пока не высвободился ломоть, подходящий для броска. Мясо полетело в сторону ближайшего из двух новорожденных чудовищ. Червь, встав на дыбы, на лету поймал угощение, зажал в зубах и опустился на пол, приступая к трапезе.
— Это самое отвратительное, что мне приходилось делать, — пробормотал Джиг, возобновляя разделку горелой туши. Руки обдало струей какой-то гадости. — Даже хуже, чем убираться в сортире после Пораковой гулянки.
Второй кусок мяса достался второму червю.
Гигантские твари оказались не только смертельно опасными, но и глупыми. Патологически. Пока Джиг их кормил, они спокойно ели, не проявляя никакой иной активности. Даже когда Дарнак бегал кругом и плющил их дубиной, один сегмент за другим, черви продолжали пожирать куски сгоревшего собрата. Наконец гном прокричал:
