Родригес проводил Эрику в один из гостевых домиков.
— Эрика, чувствуй себя как дома. В холодильнике есть напитки, закуски. Но сильно не налегай, твой желудок еще понадобится сегодня вечером. В шкафах платья, все для тебя, по последней моде, по твоему размеру, под твой стиль. Вот — звонок. За тобой закреплена прислуга, толковая девчонка, все вопросы, заданные ей тобою, это словно я задал. Все, что хочешь, все будет. Извини, я сейчас должен тебя покинуть, мне нужно приготовиться к сегодняшнему вечеру.
— А мне как к этому вечеру приготовиться?
— Выспись хорошенько. Оденься как на бал, ну что, я тебя еще этому учить должен!
— Что за бал?
— Лиса хитрая! Все вечером, все вечером.
Когда Эрика, в сопровождении веселой Хуаниты, вошла в просторную гостиную особняка Родригеса, просторный зал был уже полон гостей. Во главе стола, по-русски накрытого для совместного ужина, стоял сам Хорхе, собственной персоной. А за столом сидели десятки гостей.
— Госпожа Эрика Фон, глава корпорации «Зюйд трейд», Соединенные Штаты Америки! — провозгласил, словно тост, Родригес, и зал ответил одобрительным гулом и аплодисментами.
— Теперь, господа-товарищи, вы более-менее представляете, что мы с вами значим на земле этой грешной.
Эрику усадили рядом с Хорхе, и он сразу принялся подкладывать ей закуски.
— Что здесь происходит? — шепотом спросила она его.
— Минуточку внимания! — Судостроев поднялся и, держа бокал с игристым вином в руках, начал говорить: — Эрика. Здесь все более или менее знакомы друг с другом. Там, — он указал пальцем в потолок, — принято решение и тебя ввести в курс нашего общего дела. До сих пор мы внимательно приглядывались к тебе, но теперь решено, ты облечена полным доверием...
— А покороче. — Эрике уже начал надоедать этот спектакль.
— Хорошо, покороче. Здесь сейчас почти треть капиталов Западного полушария. И все здесь, — он обвел рукой, — не только мои друзья, но и мои бывшие подчиненные. Вот за столом сидит пожилая чета, это — супруги Хандкаряны.
— Те самые?
— Те самые. Те самые Хандкаряны, которые держат за кокосы половину брокеров на Уолл-стрит. А вон тот молодой человек с наглой улыбкой — прототип Чарльза Уокера, один из самых крутых агентов ФБР. Про Шварца я и говорить не буду, сама знаешь, кто это. Вилли Баффет, ничего не говорит имечко?
— То-то, я смотрю, лицо знакомое, и что — все русские?
— Советские, или друзья СССР, что в принципе одно и то же.
— И что мы здесь делаем? Светимся друг перед другом?
