Теплая зудящая волна побежала по ногам вверх, и Линден, вздрогнув, чуть не выскочила из воды. Но, взяв в себя в руки, поняла, что это странное ощущение абсолютно безвредно. Поверхность кожи слегка покалывало, словно по ногам ползали муравьи. Линден вдруг сообразила, что может простоять здесь довольно долго, прислушиваясь к своим ощущениям, и, сделав еще один вдох, мужественно двинулась вперед. Через несколько шагов она достигла известняковой стены и с помощью Кайла полезла наверх.
Как только Линден вступила на верхнюю площадку, все чувства ее настолько обострились, что она почувствовала себя угольком, брошенным в топку. Колокольчики теперь уже не только в голове, а со всех сторон вызванивали какой-то сумасшедший котильон. Кровь закипела, воздух воспламенился, и мир поплыл перед глазами, завертевшись каруселью.
А уже в следующее мгновение Линден оказалась в ошеломляюще прекрасной стране.
Она глотала воздух ртом и не могла оторвать глаз от открывшегося ей изумительного пейзажа. Известняк и источник исчезли без следа.
Над ее головой раскинулось перламутрово-опаловое небо, светившееся само по себе: ни солнца, ни луны на нем не было. Не было и линии горизонта, хотя у Линден никак не укладывалось в голове, как это может быть. Но ей оставалось только смириться и поверить своим глазам. Все вокруг было озарено мягким теплым светом, совмещавшим в себе нежность луны и ясность солнца, ночную неопределенность и отчетливость дня.
Линден не знала, куда смотреть; все было удивительным, чудесным и не имеющим названия. Рядом с ней росло стройное деревце из чистого серебра. Но оно было живым; листья его, словно бабочки, рассыпая снопы разноцветных искр, сверкая и звеня, кружились в танце вокруг ветвей. Все деревце было в мерцающем мареве серебристых бликов, словно принцесса в подвенечной фате.
С другой стороны бил фонтан из разноцветных струек воды и света.
Откуда-то прискакал странный меховой шарик и вдруг взорвался фейерверком из цветов. Воздух наполнился ароматом пионов и амариллисов.
В небе кружились диковинные птицы, издававшие невообразимые трели и фиоритуры. Они словно исполняли какой-то сложный танец, слетаясь на мгновение в стаю, которая тут же превращалась в огненный столб, висящий в воздухе, или разлетаясь, как стекляшки калейдоскопа, по всему небу. Нет, не стекляшки — драгоценные камни: рубины, сапфиры, изумруды, складывающиеся в созвездия на перламутре небосклона. Нет, не рубины, сапфиры и изумруды, а бабочки всевозможных оттенков многокрасочной метелью, хвостом кометы, ураганом звенящих искр пронеслись над головой и растаяли без следа.
