— Что же тебя раздражает? — удивленно спросила Хали. Кору была единственной, кто разговаривал с ней настолько вольно: Аину сама даровала Кору эту привилегию.
Так говорить мог бы отец, но он держался сухо и холодно.
— Он вот-вот привезет ее на Островок.
— Через неделю увезет обратно. Бывало и такое… У вас же свой дом.
— Ах, эти Белые Лисы рады будут воспользоваться таким легкомыслием Дома Мийа.
— Вот ты о чем, — рассмеялась Аину. — Не бойся. Такая мелочь…
— Вы не помогаете нам, госпожа, — ревниво сказала Кору. Все это время она ходила по комнате, но теперь села, повинуясь знаку Аину. Пальцы ее, унизанные опаловыми перстнями, теребили серо-золотистую ткань покрывала.
Хали с укоризной смотрела на это варварство.
— Кору! Как можно! — и добавила: — Что ж, тебе обидно, моя старшая дама. Но я не стану сердить отца без нужды. Пусть он выказывает расположение Лисам — мне все равно.
— А я?
— А ты… пытаешься вертеть призраками. — Хали умолкла. Смирно сидевшая на подушке Кайсин встрепенулась.
— Сыграть вам, госпожа? — она, до смешного обожавшая Хали, вела себя, как служанка, не как младшая дама из внутренних. По ее волосам скользил солнечный зайчик.
— С тобой и музыкантов не надо, — ласково сказала Хали.
Кору все еще была недовольна и тщательно пыталась это скрыть. Пока ей не удавалось втянуть Аину в борьбу между Домами. А какое та могла бы оказать покровительство! И Каэси опять будет недоволен.
Дворец-Раковина
Когда-то десятилетний Юкиро познакомился с Тооши, сыном Смотрящего за морем, подростком года на три постарше. Его, выросшего на юге, привезли в Сиэ-Рэн завершить образование — мальчики стали друзьями. Впрочем, со стороны наследника это было всего лишь расположение, со стороны Тооши — преданность подчиненного. Все время он был тенью Юкиро — и тогда, когда произошла странная смерть второго сына Благословенного, и когда старший сам взошел на престол, заменяя умершего отца.
Тооши не стал одним из Тех, кто Справа или Слева, но все же оставался самым доверенным лицом, чем-то вроде старшего секретаря — не самая высшая должность, по правде сказать. Он не блистал умом, зато был на диво дотошным и исполнительным, имел превосходную память, к тому же умел угадывать с полуслова, что хочет сказать повелитель. И то, чего он сказать не хочет.
Наряду со столь ценными качествами он обладал и некоторыми забавными чертами. Верил, что Островок наводняет всякая мелкая нечисть, безвредная, привлеченная блеском золота и камней. Эта вера у многих вызывала улыбки.
