— Аниаллу, — Селорн показался ей сейчас таким старым, как человек, проживший сотню лет, — они там уже больше двух месяцев. Вряд ли всё кончится хорошо. Мы должны собрать все силы и отбить пленников.
— Это не только не имеет смысла, но может погубить всех нас. Если Старшие расы перестанут жить в мире, то неизвестно, что ждёт Энхиарг. Мы — третья сила, которая уравновешивает Элаан и всех, кто имел неосторожность быть его противниками — Дарларон и Аглинор. Твой гнев справедлив, но ты алай, а не «какой-нибудь человек», чтобы позволять эмоциям погубить себя и свой народ. Ты же сам знаешь, что мы должны ждать, а не собираться в поход. И давай забудем об этом хотя бы на сегодня, — попросила Аниаллу, которой очень хотелось поскорее увести рассерженного Селорна подальше от этого зала и оставить замершую у статуи девушку наедине с её грустью. — Нам всё равно ничего сейчас не изменить.
Патриарх ничего не ответил. Он только резко мотнул густой смоляной гривой, словно пытаясь вытряхнуть из волос какой-то мусор, нападавший с ветвей, и молча пошёл к выходу. Аниаллу бросила последний взгляд на девушку, сочувственно покачала головой и кинулась догонять Селорна.
Миновав решетчатые двери, алаи вышли на широкую лестницу из подогретого камня. Ступени устилал толстый ковёр голубого мха. На них расположились несколько эалов. Они оживлённо беседовали друг с другом и даже не обратили внимания на Селорна и Аниаллу. Сначала тал сианай изумилась такой беспечности, но не прошло и секунды, как она поняла её причину.
— Не думала, что эта традиция у вас приживётся! — воскликнула Аниаллу, разглядывая освещенный тысячами свечных огоньков огромный внутренний двор. Они были укреплены среди листвы деревьев и плавали, покачиваясь на воде маленьких прудов. Плоская поверхность стриженых живых изгородей образовывала длинные столы, на которых были расставлены кушанья и напитки. Отовсюду доносились пение, музыка и смех. Это могло означать только одно — эалы Ал Эменаит, подобно остальным горожанам Бриаэллара, праздновали День Тысячи Свечей.
— Сейчас всем нам не помешает немного веселья, — объяснил Селорн, а потом чуть слышно и как-то странно горько добавил: — Перед боем.
Аниаллу подумала, что и несколько сбывшихся желаний, а они сейчас у большинства эалов одинаковы, тоже не будут лишними. Решение устроить этот шумный и яркий праздник казалось ей мудрым ещё и потому, что она чувствовала, если замолкнет эта музыка, стихнут пение и смех, то во дворце повиснет душная, тяжёлая тишина. Затишье перед стремительно надвигающейся бурей…
