— Так точно, товарищ командир! Через несколько минут машину можно выпускать в полет, — отрапортовал техник, вытягиваясь на крыле по стойке «смирно».
— Не упадите, — заметил ему Кравченко, не меняя выражения лица, но остывая. — Продолжайте свою работу.
Помолчав, он снова обратился к нам в спокойном, вразумляющем тоне:
— Вы не думайте, что мы несем меньшие потери, нежели японцы, только благодаря нашей отваге или же за счет лучшей организации. В этом японцам тоже нельзя отказать. Преимущество наше и в том, что отечественные самолеты по скорости превосходят японские, а по живучести и вооружению они во много раз лучше. Если бы 31 пуля досталась И-97, так от него бы мокрое место осталось!
Кравченко был как раз тем человеком, в совете которого мы испытывали сейчас особенно большую нужду. На его замечание о неживучести И-97 тотчас отозвались несколько одобрительных голосов:
— Правильно! В щепки разлетелся бы!..
— Да вы тут не выкрикивайте, — пресек изъявления наших чувств Кравченко. — Сейчас не митинг, а разбор ошибок. Я вашего мнения пока не спрашиваю, а хочу кое-что напомнить вам, посоветовать.
В его голосе, немного глуховатом, твердо звучала та сила правоты и ясности, которая бывает свойственна опытным и храбрым командирам. Свою речь Кравченко сопровождал движениями кистей рук, один согласный взмах которых, случалось, говорил во сто раз больше, чем самое обстоятельное толкование какого-нибудь неожиданного, внезапного маневра.
— Некоторые летчики не очень ясно представляют себе, в чем состоят особенности воздушного боя против маневренных японских истребителей на малых высотах, вблизи земли, — продолжал Кравченко.
У меня было такое чувство, что он обращается прямо ко мне и только из соображений такта не называет мою фамилию. Однако с тем же острым интересом, что и я, его слушали все остальные. Разговор был действительно о наболевшем.
— При том мощном вооружении, которое имеют И-16, вашей эскадрилье придется частенько вылетать на штурмовку, действовать возле земли, и тут многое надо учитывать. Вы знаете, что И-97 при лучшей маневренности уступает И-16 в скорости на 10 — 20 километров. Однако это преимущество нашего истребителя не дает возможности на низкой высоте быстро оторваться от зашедшего в хвост И-97, двигаясь по прямой. Почему? Разгадка проста. Чтобы уйти от противника на безопасную дистанцию, т. е. метров на 400 — 500, необходимы полторы — две минуты. А этого времени вполне достаточно, чтобы японский истребитель выпустил весь свой боекомплект по уходящему без маневра И-16. Ошибка некоторых летчиков как раз в том и заключается, что они, обнаружив позади себя противника, уходят от японца только по прямой, стараясь скорее оторваться за счет скорости. Это неправильно и очень опасно. Как лучше действовать? Главное условие успеха в воздушном бою — стараться на большей скорости и с высоты решительно атаковывать противника, невзирая на его численное превосходство. Затем, используя скорость разгона, отрываться от врага и снова занимать исходное положение для повторной атаки. Когда же повторная атака почему-либо невыгодна, нужно подождать, удерживая вражеских истребителей на таком расстоянии, которое обеспечивало бы вам разворот с целью лобовой атаки.
