— В гости тебя они не приглашали?
— Они его в воздухе угостили…
— А вы знаете, что сегодня у нас «в гостях» оказались трое японских летчиков?
— Самую важную персону Виктор Рахов доставил.
— Кого это?
— Рахов аса «неуловимого» сбил. Этот ас — сильнейший среди японцев.
— А слыхали, еще один не сдался в плен и сделал себе харакири?
— А почему те трое не покончили с собой? Это вам известно? — спросил Красноюрченко, загадочно улыбаясь.
— Ну-ка, Иван Иванович, доложи, почему?
— Разочаровались самураи в пользе харакири: бог вместе с микадой теперь их надувают. Вот слушайте… Как-то большую группу японских летчиков, сбитых в воздушных боях, спросили на том свете, куда они пожелают: в рай или в ад? Погибшим на войне, как известно, дается право выбора. Показали летчикам образцы. Рай точно, как по священному писанию: тишина, везде деревья, речки молочные с кисельными берегами, птички поют — вообще все как в раю. Ад представили с музыкой, с богатыми ресторанами, с выбором красивых женщин и так далее… Летчикам понравился больше ад: в раю, заключили они, очень скучно, а в аду хорошо, и главное — денег ни за что не берут. Объявили свое последнее слово — в ад. Их, конечно, сразу привели в избранную ими половину, заперли на все адские замки. Летчики оторопели: кипят котлы со смолой — их соотечественники варятся, на раскаленных сковородах жарят живых людей, крики, стоны — ужас! Истинный ад! Они начали двери ломать, шуметь, возмущаться. Им отвечают: «Вы же сами, по доброй воле выбрали ад». Летчики говорят: «Но сначала-то показали нам красивую жизнь». А им и объясняют: «То были императорские агитпункты!..»
Когда смех стих, Красноюрченко дополнил:
— Японские летчики привыкли развратничать. У них, говорят, даже дома терпимости входят в штаты частей.
— Сегодня мы по ошибке, видать, накрыли такое заведение, — подхватил один из летчиков. — Там из разрушенных блиндажей разноцветные бабочки выпархивали…
К концу ужина приехал командир эскадрильи и сообщил, что с рассветом весь полк полетит штурмовать аэродром.
— Нужно будет сегодня поставить летчикам задачу, — сказал он, торопливо заканчивая ужин. Я ему не посоветовал.
Он возразил, ссылаясь на рекомендацию штаба.
— Зря летчиков перед сном беспокоить не нужно, — убеждал я Трубаченко. — Задание ответственное, опасное, пусть люди отдохнут хорошенько, поспят покрепче… Объяснить порядок действия времени хватит и перед вылетом. А потом, ты же не получал приказа, чтобы именно сегодня довести задание?
