Судьба впоследствии сведет меня с этими ребятами, сроднит на всю жизнь с боевым коллективом. А пока что знакомый до каждого винтика трудяга У-2 несет на своих крыльях туда, откуда взлетел на боевое задание — на аэродром близ станицы Красноармейской.
Там решительно ничего не знают. У-2 заходит на посадку, садится, рулит к командному пункту. Летчик выключает мотор, помогает подняться и выбраться из кабины.
Кое-как выпрямился, пытаюсь гримасу превратить хотя бы в подобие улыбки — впереди вижу ведь своих друзей — летчиков Сергея Никитина, Николая Ходкого, Ивана Руденко, Славу Березкина, Павла Клейменова, Виктора Жердева. Хочу им что-то сказать, да дух перехватило. Подходят командир полка майор Алексей Павликов и начальник штаба майор Иван Гейко. За ними спешит наш полковой доктор военврач третьего ранга Николай Калюжный. Со стоянок бегут девчата-оружейницы и радистки. Все смотрят на меня с недоумением, даже как-то оторопело.
Первым нарушил молчание начальник штаба.
— Посыльный! — повернувшись, крикнул он солдату, стоявшему у входа в землянку. Тот мигом подбежал к майору, внимательно выслушал его, вскинул руку:
— Слушаюсь! — и, крутнувшись, бегом умчался куда-то. Нет, не куда-то, вскоре узнал — на полевую почту.
Оказывается, только-только Иван Никитович Гейко подписал похоронку. Теперь все понял и послал солдата перехватить ее, пока не отправили.
А получилось так. Возвратилась пятерка И-шестнадцатых, ведущий и доложил командиру полка: Сухова, мол, сбили, летчики видели, как горящий самолет упал и взорвался. Парашюта в воздухе никто не заметил. Значит, погиб и «солдат». Тринадцатая потеря…
— Живой!..
Радость на лицах встречающих. Жмут руку командир, начальник штаба, суетится врач, что-то говорит ребятам, бросившимся обнимать товарища. На глазах у меня слезы. Видят — двинуться не могу. Догадались:
— Ничего, дружище, отлежишься, поправишься!
— Что нового? — скорее машинально спрашиваю друзей.
— Да ничего хорошего, Костя! — откровенно отвечает Руденко: парень он прямой, обиняков не любит. — За эти два дня еще троих потеряли в боях — Кальченко, Потеряева, Зюзина… На штурмовки больше не летаем. С сегодняшнего дня нам поставлена задача прикрывать взлет и посадку бомбардировщиков,
— Кстати, женский это полк, — уточнил Иванов и лукаво подмигнул мне.
— Хватит парня мучить! Давайте его сюда, — распорядился военврач, и мы вдвоем направились к домику, у входа в который висит белый флажок с красным крестом в центре.
