— Есть, — вытянулся Игорь.
— Этого не надо, — чуть заметно улыбнулся мужчина. — Здесь ценится другое. Вас, Леонид Игнатьевич, жду через тридцать минут.
Когда Клементьев вышел, хозяин кабинета пригласил Кондратюка за низенький столик в углу, жестом указал на кресло, сам устроился напротив.
— Можете обращаться ко мне по имени и отчеству или, если для вас так удобнее, — товарищ полковник.
В планы генерала Ватолина пока не входило раскрываться перед капитаном. За годы работы в разведку он вывел для себя твердое правило: подстраховка никогда не может быть лишней. Даже если она окажется действительно необходимой лишь один раз из ста. Ведь поди угадай, когда выпадет этот самый настоящий раз — в конце сотни или на первом десятке.
— О вас, Игорь Васильевич, я, пожалуй, знаю все. Может быть, даже то, что вы сами о себе забыли, — откровенно изучая напряженное лицо капитана, заговорил он. — Поэтому сразу приступим к делу. Вам предстоит выполнить весьма ответственное задание. Сегодня же вы вылетите в Москву в распоряжение Главного разведывательного управления. Суть дела узнаете на месте. Не потому что вам не доверяют — иначе вы сейчас не были бы здесь, — а потому, что пока вы находитесь в Кабуле, и за время полета мало ли что может случиться, не так ли?
— Так точно, — ответил Игорь.
— Я же сказал, что этого не надо, — удивленно вскинул бровь Ермолин. — Судя по тому, что мне о вас известно, повторять дважды вам не требуется.
— Я больше не буду, — расслабляясь, с улыбкой сказал Кондратюк.
— О вашей улыбке я тоже знаю, — ответно улыбнулся Ермолин. — Вижу, она действительно обаятельная. Но не надо использовать ее слишком расточительно. В нашем деле это тоже оружие. В Москве вас встретят в аэропорту. Полетите в качестве советника по культуре советского посольства в Афганистане. Разумеется, с соответствующими документами. Как смотрите на такое прикрытие?
— Мне кажется, это не лучший вариант, товарищ полковник, — ответил Игорь и пояснил. — Гражданская одежда хороша здесь, в посольстве. Учитывая парик, наверное, сойдет и в Кабуле. В аэропорту, видимо, тоже не буду болтаться. А в самолете могут встретиться знакомые.
— Хорошо, что вы подумали о такой возможности, — кивнул Ермолин. — В этом самолете знакомые вам не встретятся. Вы могли бы лететь и в военной форме. Но нам нужно, чтобы пассажиры видели не капитана ВДВ, а гражданского человека, чиновника посольства — на тот случай, если будут спрашивать, что вы делали в Афганистане. Но продолжим. Учитывая, как вы справлялись с учебными заданиями и ваш опыт нынешней войны, с делом, которое предстоит вам, вы справитесь. А после этого забудете о нем, постараетесь забыть саму память об этом задании.
