Конечно нет. Я предпочла бы, чтобы ты остался внизу и помогал полиции. А я передавала бы тебе информацию.
Ага, до сих пор это здорово срабатывало! Черт, надо себя сдерживать…
Полисмены, увидев его, преградили подступ к двери.
— Сюда нельзя, сынок, — сказал один из них.
Ларсон остановился. Слишком раздраженный и нетерпеливый, чтобы снова вступать в препирания, он, сделав вид, что поворачивается, развернулся и ударил одного из охранников кулаком в плечо. Охнув, коп отлетел в сторону, открыв проход, достаточный, чтобы Эл успел туда проскочить.
Набирая скорость он мчался по ступеням, преследуемый тяжелым топотом и криками:
— Эй! Туда нельзя! Это опасно! Стой! Эй!
Ларсон, не обращая внимания, несся вверх.
Полицейские попадались через каждые несколько лестничных площадок, но у них имелись дела поважнее, чем заниматься каким-то придурком, возомнившим себя героем и попытавшимся взбежать на высоту в тысячу футов. Он, конечно, находился в превосходной физической форме, но уже на уровне десятого этажа поймал себя на том, что дышит тяжело, а на двадцатом начал задыхаться.
«Здорово, приятель! — сказал он себе. — Просто здорово! Может быть, каким-то чудом ты сумеешь взлететь наверх и потребовать, чтобы эти маньяки сдались».
И тут его посетила мысль, до сего момента вообще не приходившая ему в голову. Судьба близких ввергла его в такое состояние, что он, спеша им на выручку, даже не подумал о том, как, собственно говоря, намерен справиться с этими сумасшедшими. Пожалуй, от подобных размышлений стоит избавиться, сосредоточившись лишь на движении наверх. Ведь эти ребята, надо полагать, хоть и безумцы, но не тупицы.
Размышляя, он даже снизил темп, хотя подъема не прекратил.
Где ты? — подозрительно поинтересовалась Силме.
Тебе лучше не знать, — ответил он, вспомнив позицию, занятую Тазиаром.
Не знать, может, и лучше, но знать необходимо.
Что происходит наверху? — спросил он вместо ответа.
Троица маньяков совещается. Похоже, они не очень поверили в то, что для вертолета слишком ветрено.
Ларсону это не понравилось, но он сосредоточился на мысленном разговоре, ибо оказалось, что это позволяет хоть немного забыть о боли в ногах и разрывающихся легких.
Как думаешь, могла бы ты убедить их?
Риск очень велик. Кто знает, как могут они отреагировать на мысленный посыл?
А нельзя просто обронить замечание, что сегодня, например, ветер сильнее, чем когда ты была тут в последний раз?
Они требуют тишины. Один парнишка с перепугу заголосил, так они пригрозили сбросить его вниз. А у старика, пытавшегося подать голос, отобрали коляску. И сбросили ее.
