Нам не позволяют уйти.
Почувствовав, что кто-то дергает его за рубашку, он повернулся и увидел Тима и скалолаза. Последний держал фрисби под мышкой.
— Это Силме? — спросил Тазиар.
— Точно, — подтвердил Ларсон. — У них большие проблемы.
Силме, — он вернулся к мысленному разговору, — мы отправляемся туда. Подробности выясню по пути. Только осторожнее! — подумали они — в унисон.
Поездка на такси прошла в размытом тумане ментального контакта, прерывавшегося лишь для того, чтобы дать некоторые, самые необходимые объяснения Тазиару и Тиму.
Они называют себя «Армией мирного освобождения Вьетнама».
«Мирная» армия! Слишком встревоженный, чтобы оценить иронию, Эл продолжал допытываться:
Чего они хотят?
Насколько понимаю, они хотят, чтобы правительство прекратило войну.
— Хотят, чтобы мы вышли из войны, — сообщил он своим спутникам, едва сдерживая тошноту от смешанных запахов выхлопных газов и сигаретного дыма.
— Звучит достойно, — пробормотал Тазиар, глядя из окна на проносившиеся мимо небоскребы.
— Это точно, — подтвердил Ларсон, отгоняя собственные воспоминания о Вьетнаме.
Было время, когда они без конца преследовали его, и каждая затруднительная ситуация вновь и вновь оживляла в его сознании адские видения, заставляя холодеть из-за своего яркого жизнеподобия. Спасибо Силме и Богу, они соединили прихотливые нити его воспоминаний в единый узор, вернув ему контроль над собой.
— Куда уж достойнее, — хмыкнул он, — если только проигнорировать тот факт, что этой «достойной» цели они пытаются добиться, держа под прицелом ни в чем не повинных людей.
Собственные слова вернули его к обмену мыслями.
Ты можешь узнать, что они затевают?
Я способна касаться лишь мыслей, лежащих на поверхности, — напомнила Силме. — Большее потребовало бы магии.
Ларсон изо всех сил попытался придать своим мыслям бодрый, уверенный оттенок в надежде, что этот настрой передастся ей.
Вожак… они называют его банко. Банко?
На их языке это означает «духовный наставник».
Ларсону показалось, что слово по звучанию похоже на испанское, хотя значения его он не понимал. Вынесенное из школы слабое знание родственного испанскому французского языка не помогало.
Это на каком языке?
На придуманном, — сообщила Силме. — Насколько могу судить, он беден и состоит лишь из нескольких ключевых понятий.
На этом связь прервалась, и Эл, тщетно пытаясь «коснуться» невесты, запаниковал.
— Силме! Силме! — Незаметно для себя он стал звать ее вслух. — Черт побери, я потерял ее!
