А что же нам делать? Где ночевать? Да и есть ужасно хотелось. Мы потерянно брели обратно в политотдел. И, о чудо! Начальник клуба вырулил прямо на нас.
— Мужики! Я с ног сбился вас искать! Где шарахаетесь? Я тоже завис тут до завтра.
— Володя! Ты ужинал? Мы уже очумели от голода!
— Вы без меня и от бессонницы бы охренели. Пошли в столовую, что-нибудь придумаем.
Он поболтал с кем-то из местных, и недовольная официантка, презрительно глядя на нас, принесла ужин.
— Ребята, сейчас быстро едим, потом идем в клуб на концерт, а затем в общаге найдем, где перекантоваться до завтра.
В клубе уже не было свободных мест, но Володя согнал трех солдат, и мы уселись в уголке.
Концерт шел часа полтора. Но больше всего запала в душу песня «Кукушка»: « Десять, девяносто, сто — сколько жить осталось лет считает». И еще одна песня — бодрая:
Мы выходим на рассвете,
Над Баграмом дует ветер,
Раздувая наши флаги до небес.
Только пыль встает над нами.
Гордо реет наше знамя,
И родной АКМС на перевес.
***
— Товарищи лейтенанты! Вы прибыли в полк не дурака валять, а служить. Чем вы занимались? Что вы делали? Документацию приняли? С людьми познакомились? Боевые листки после боевых действий выпущены? Пьянствуете? — кричал майор Золотарев, замполит полка.
Он продолжал нести какую-то чепуху, этот круглый майор, свежий выпускник Политической академии. На душе закипала злобная ярость, я готов был его придушить от внезапно нахлынувшей ненависти. Люди воюют, занимаются делом, а тут такой бред.
Микола пообещал все упущения устранить, и мы дружно выскочили из кабинета.
Вот так встреча с начальством после возвращения из Баграма!
— Вот сволочь! Ты смотри, какой холеный, гладкий. Гад блатной. Тридцать лет, а уже замполит полка, — возмутился я.
Майор Золотарев нам обоим жутко не понравился. Скользкий, бегающий взгляд, он был какой-то весь мешковатый, говорил монотонно, противным дремлющим голосом, речь как у новобранца, призванного в армию из сельской глубинки.
С Николой они лицом были чем-то похожи. Второй замполит по спецпропаганде продолжил накачку о том, чем надо заняться. Ленкомнатой, наглядной агитацией…
Секретарь парткома и секретарь комитета комсомола потребовали восстановления партийной и комсомольской документации. Пропагандист — оформить планы работы с личным составом за этот год. Какие могут быть планы, меня же полгода не было тут? А в ответ: «Принимать надо было хозяйство от предшественника».
Да, дела! У Миколы ситуация не лучше. Не было ничего — совершенно никаких документов.
