Роми восприняла его слова, как издевательство. Уперев руки в бока, она набросилась на него:
– Ты мне зубы не заговаривай! Я на такие штучки не поддаюсь! Единственное, что мне от тебя надо, – чтобы меня оставили в покое. Уж лучше бы ты подбрасывал мне в дом каждый день по дохлой кошке, чем...
– Я уже давно не мальчик-подросток, чтобы заниматься подобной ерундой.
– А какой же ерундой ты занимаешься теперь? – язвительно спросила она.
Клод нахмурился.
– Ты сообщила в полицию, что у тебя украли лестницу, инструменты?
– Бесполезное дело! И вообще, Бога ради, не строй из себя невинного агнца! – вспылила Роми. – Ты не можешь не быть в курсе происходящего! Лучше признайся прямо, что ты мне мстишь и готов на все, чтобы выжить меня из... – Она оборвала фразу на середине. Ей вдруг стало гадко оттого, что она находила этого негодяя обаятельным. – Закончим разговор! – устало сказала она. – Верни мне колеса и можешь каждый день подбрасывать мне в дом дохлых кошек.
– Но у меня нет твоих колес, – спокойно произнес Клод, – потому что я их не снимал с мотоцикла.
– Хорошо, – поколебавшись, сказала Роми. – Но, по крайней мере, ты наверняка знаешь, кто это сделал.
– Возможно, – пробормотал он, отводя глаза.
– Кто-то пытается травить меня, а ты, судя по всему, поощряешь этого человека. Интересно: этот кто-то действует один или весь поселок принимает в травле активное участие? Не правда ли, увлекательное зрелище для истинного аристократа – борьба беззащитной женщины с целым поселком?
Клод молчал, но в глазах его появилось выражение искреннего сочувствия, даже симпатии. Или он просто-напросто потешается над ней?..
– Знаешь, Роми, – вдруг заговорил он, – я ужасно сожалею о случившемся. Согласен, – игра зашла слишком далеко. Надеюсь восстановить свою репутацию в твоих глазах тем, что приложу все усилия к тому, чтобы тебе вернули твои колеса.
– Как хочется поверить тебе! – без особого энтузиазма откликнулась Роми. Ох, как действительно она хотела ему поверить!
– Обещаю тебе, что подобное больше не повторится.
– И ты прекратишь травлю, которую развязали против меня жители поселка с тобою во главе?
Клод вздрогнул.
– Скажем так: я намерен довести до сведения всех заинтересованных лиц, что не потерплю дальнейших выходок подобного рода в отношении тебя.
– Если так, то доведи до их сведения, что я не чудовище, а такой же человек, как и все, что я имею право жить среди них, приводить в порядок мои – слышишь? – мои дома! В твоих руках изменить отношение ко мне жителей поселка.
