– Обрати внимание, тут по стенам нет никаких чучел, – сообщил он. – Они все внизу, в специальной комнате для трофеев, она же и оружейная. Но!..
– Привержен ты учебе или нет, Нигел, но ты и сам собрал весьма приличную библиотеку.
– Книги принадлежат главным образом Мюриэль. Мне лично нужны или толковое повествование, или отчет о путешествии, или исторические факты... которые действительно являются фактами, а не сотрясением воздуха. Но Мюриэль любит романтические ужасы: она их все помнит и прямо упивается ими. Если бы при строительстве дома с ней советовались, то здесь появился бы настоящий замок «Удольфо», как в той истории, вместо... – Нигел остановился.
– Вместо чего?
– Вместо нескольких поддельных башен и дурацких укреплений. Впрочем, не важно. Хотя, черт побери!..
Он подошел к столу. Не притронувшись к сандвичам, он щедро разлил бренди по стаканам, добавил в каждый немного воды, протянул один стакан гостю и одним глотком осушил свой.
– Черт побери, Кит, – повторил он, – нам надо тщательно обсудить кое-что. Здесь и сейчас. Потому что это ждать не может. Ни минуты!
– Полностью согласен. И поскольку ты снял с себя обет молчания, ответь хотя бы на один вопрос. Кто эта таинственная Дженни, общая подруга Мюриэль и Пат? Что за Дженни? Где она живет?
– Вот уж не могу тебе этого сказать; я даже не знаю ее фамилии. Ты чертовски хорошо и сам знаешь, насколько она таинственная личность; она настолько бегло мелькала в моей жизни, что я не могу припомнить ни одной черточки Дженни. Я даже не уверен, существует ли она вообще. Но дело не в этом, не так ли?
– Так в чем же дело?
– Я тебе объясню. – Нигел плеснул еще бренди в свой стакан и досуха опустошил его. – Понимаешь, после моего возвращения из Африки я не мог отделаться от ощущения, что постепенно схожу с ума. Я не знал, как с этим справиться, что думать, не говоря уж о том, что делать. Прошлым вечером в гостинице я заверил тебя, что моя тревога не имеет отношения к семейным делам. Я нагло соврал тебе. Мои беды имеют прямое отношение к моим семейным делам и непосредственно касаются той женщины, что присутствует в моей жизни.
– То есть все, что ты мне рассказывал, было враньем?
– Нет, Кит. Все, что я тебе рассказывал в ответ на прямые вопросы, было полной и буквальной правдой. Но эти ответы содержали... ощущение лжи, вот и все.
– Боюсь, что могу показаться туповатым, Нигел, – Кит отпил бренди, – но я что-то не понимаю. Например, ты же говорил, что Мюриэль страстно любит тебя.
