– Кто это? - шепотом спросил Денис.
– Это та самая Маша Манейлис, из Израиля, - ответил Абросимов.
– Красивая, - протянул Майбах, - покойнику везло на барышень.
– А барышням с ним - нет, - ответил Абросимов и отвернулся.
Денис молча накрыл его руку своей.
– Может, теперь все наладится, - сказал он после паузы и посмотрел на Машу: палец все еще скользил туда-сюда по черной спирали локона.
Когда-то Геннадий Семин был худощавым очкариком с волосами до плеч. К тридцати годам волосы поредели, очки уступили место линзам, а сам он раздался вширь. Он знал, что сотрудники за глаза называют его Крокодилом Геной, но не обижался, воспринимал как комплимент: крокодил из советской сказки был стопроцентно положительный герой. Но сегодня, обливаясь по?том под ветерком кондиционера, он в самом деле чувствовал себя какой-то гигантской рептилией, почему-то усевшейся за огромный, в полкабинета, стол, купленный еще Олегом. Выбросить бы, да купить новый, но все руки не доходят.
Таким и увидела Гену Маша: скомканный клинекс в руке, капли пота на лысине, мятый пиджак и съехавший набок галстук. Коротко стриженная брюнетка, по-секретарски длинноногая и непропорционально большеротая, проводила Машу в кабинет. Гена со вздохом выволок себя из кресла, поправил галстук и протянул потную ладонь:
– Геннадий, - представился он и, влажно пожимая Машину руку, добавил: - Примите мои соболезнования.
– Спасибо, - ответила Маша.
– Милиция сейчас занимается этим делом, - продолжил он, - но Иван сказал, что у вас могут возникнуть проблемы…
Маша непонимающе посмотрела на него.
– Вы ведь собирались жить у Сережи?
– Да, конечно.
– Квартиру, видимо, опечатают, так что нам придется подыскать для вас отель.
– Я могу и сама… - начала Маша, но Геннадий запротестовал:
– Нет-нет… Вы же все-таки были Сережиной невестой…
"С чего это вы взяли?" - хотела сказать Маша. О невесте и речи не шло - так, старая подруга. Что за местечковая мораль, подумала она, если девушка приезжает к парню - так обязательно невеста. Мы даже и не спали ни разу. Но сейчас поздно возражать - Сережа умер, неуместно пожимать плечами и удивляться: какая невеста, да вы что?
– Мы должны это сделать в память о нем, - сказал Геннадий. - Подождите немного в приемной, Наташа сейчас подыщет для вас отель.
Собственно, приемной как таковой не было: офис состоял всего из трех комнат - кабинета Геннадия, переговорной и большого светлого помещения, заставленного столами с компьютерами. Для полного сходства с израильскими офисами не хватало только невысоких перегородок, которые уже начали появляться в Москве. Гена, впрочем, держался за атмосферу большой семьи, и потому всё в офисе оставалось как три года назад, когда они только переехали в это здание.
