Если у Сони квалификации хватало с лихвой, то Пашикову, чтобы руководить отделом экономической стратегии, знаний и опыта недоставало, что, кажется, несколько смущало нового руководителя, по крайней мере, в ее присутствии. Он поручал Соне составлять отчеты и коммерческие прогнозы и посылал их начальству от своего имени, за это он время от времени перед ней извинялся. Он и сейчас выглядел смущенным, но в его поведении сквозили вовсе ему не свойственные скрытность и неискренность.
– Опять проблемы с Робертом и Франей? – спросил он, наливая ей чая из самовара.
– Обычное дело: старшая сестра, младший брат, – сказала она. – Вы же знаете подростков.
Пашиков пожал плечами.
– Боюсь, что нет. Я ведь, увы, одинок…
– Как же, – сухо ответила Соня, – знаю, как тяжело вам приходится.
Илья рассмеялся.
– Кое-как перебиваюсь с помощью своих милых подруг, – заметил он.
– Наверное, мы встретились все-таки не затем, чтобы обсуждать моих детей или ваши любовные приключения, Илья Сергеевич…
Пашиков нахмурился.
– Вы знаете, что я не из тех, кто вмешивается в чужую личную жизнь, – сказал он, – но…
– Но?..
Пашиков нервно забарабанил пальцами по столу.
– Это не я придумал, понимаете, мне очень неловко… – пробормотал он, избегая ее взгляда.
– Есть такая старая-престарая русская пословица, я ее только что сочинила, – сказала Соня. – Если у вас во рту кусок дерьма, лучше или проглотить его, или немедленно выплюнуть, в зависимости от вкуса.
Пашиков усмехнулся.
– Дело касается нового директора Европейского космического агентства…
Соня вскинула голову и выжидательно посмотрела на своего начальника.
– Кажется, Эмиль Лурад?.. Старый приятель вашего мужа, верно?
Джерри как раз сейчас с ним беседует, подумала Соня.
– В некотором роде…
– В Европейском космическом агентстве происходят очень странные вещи. Как жене Джерри Рида, вам это наверняка известно… – медленно произнес Пашиков.
– Вы имеете в виду назначение Эмиля Лурада?
Пашиков кивнул.
– Он едет в Страсбург, и скорее всего – отнюдь не по поручению Армана Лабренна. Ведет частные беседы с делегатами и министрами. Докладывает что-то на закрытых заседаниях парламентских комитетов, куда КГБ проникнуть не может. Когда же он возвращается в Париж, Лабренн уходит в отставку "по состоянию здоровья", хотя результаты его медицинских обследований, до которых КГБ добраться удалось, ничего подобного не подтверждают, и Лурад становится директором…
– Ну и что? – спросила Соня.
