— Если не ошибаюсь… Кулибин, — пробормотал Сергей, доставая из сумки банку зеленых оливок, острых, с перчиком внутри, и банку маринованных огурчиков. Сверху на это благолепие он положил кусок сочной ветчины.
Некоторое время оба молча резали продукты и раскладывали все по тарелочкам. Почему-то хотелось все оформить красиво, а не хватать куски с развернутой бумаги.
— Что мы с ним делать будем? — наконец спросил Сергей.
Хейти отловил это «мы» и снова подумал, что зря втравил в историю капитана. Слесарев, судя по всему, мужик командного склада мышления и предпочитал работать вместе, нежели порознь.
«А кто его просил меня спасать? Инициатива наказуема…»
Пока Хейти раздумывал, капитан повторил свой вопрос:
— Так что мы будем делать с Кактусом?
— С кем? — не понял Хейти.
— С Кактусом. Тот, что у тебя в шкафу сидит… Я его Кактусом прозвал. Фээсбэшник он. Хейти молчал.
— Меня интересует, кто были те ребята, что в дверь ломились первыми, — продолжил Сергей.
— Первой женщина была…
— Тетка не в счет. Но ребята…
— Я поначалу подумал, что ориентировку на местности решили провести, но потом пришел этот. И если ты говоришь, что он из бюро, то первые, значит, были не из одной с ним организации.
— Почему?
— Хм. Они уже знали, что дома кто-то есть. И он бы знал. А если так, то не полез бы мордой на дверь, как практикант.
— Логично, — согласился Слесарев и открыл бутылку. Задумчиво посмотрел на нее и снова закрыл. — А значит?..
— А значит… Я или ты понадобились еще кому-то.
— Ты или я? — спросил Сергей.
— Не знаю. Наверное, я. Ты ничего такого не делал?
При этих словах Сергей резко выдохнул и прокашлялся.
— Не знаю, может, и сделал, — произнес он после долгой паузы. — Прямо «Люди в черном» какие-то… Ладно. С этим что делать будем?
— Допросить было бы полезно. Я думаю.
— Полезно… Только глаза ему развязывать не будем, и вопросы задавать буду я, а то ты с твоим акцентом сразу засветишься… Пошли. — Капитан решительно завернул водочную крышечку.
Они вытащили Кактуса из шкафа и усадили на стул. Пленный активно брыкался и мычал что-то угрожающе-ругательное.
Удивительно, но этот поток невнятной ругани прекратился сразу после того, как был вынут кляп.
Посмотрев на сломанный нос пленного, Хейти подумал, что чуток перестарался с дверью. Нос Кактуса смотрел куда-то в сторону и, вероятно, теперь будет посвистывать.
«Ничего, — неожиданно агрессивно подумал Хейти. — Заштопается. Будет как новенький».
Они некоторое время молча смотрели на насторожившегося Кактуса.
